Отправив стражей к месту службы и отложив колоду, Дже'кана поглядел на Запечатлителя с Помощником, рассеянно поглаживая череп. Он не сомневался, что у этих двоих вертятся те же мысли, что и в его голове, так что оставалось ждать, кто их озвучит первым.

Наконец Су'раги выдохнул:

– Это позор, достойный Хозяин! Над нами будут смеяться на всех кораблях звездного флота!

– Во всем Рое и его Рукавах!
– поддержал Ту'барг.
– Мы захватили пленного, а он...

– ...обыграл нас в дикарскую игру! И ведь не скажут, что обыграл глупцов-Защитников, а будут говорить про Измерителей и высший командный состав!

– Про тебя, почтенный Дже'кана, и нас, твоих Помощников!

– Какое пятно на репутации "Звездного зверя"! И на нашей чести!

– Даже подвиг, свершенный нами, его не сотрет! Этот мир, который мы нашли... Его назовут планетой Поо'керр, а может, добавят еще и твое благородное имя...

– Хватит!
– рявкнул Дже'кана, почувствовав томительную пустоту в нижнем нервном узле.
– Хватит! Что вы предлагаете? Созвать руководящий секстет и обсудить ситуацию?

– Советник Пи'тхау и остальные скажут не больше, чем известно нам, заметил Су'раги.
– А мы знаем, что отнять кедеты у дикаря нельзя.

– Точнее, нельзя закрыть счет, пока на нем есть хоть какая-то сумма, поправил Ту'барг.
– Счет - дело серьезное... счета передаются по наследству, и я не слышал, чтоб их когда-нибудь закрывали.

– Выходит, когда мы вернемся...
– начал Дже'кана.

– ...тогда наша Память передаст всю информацию Памяти Роя, вместе со счетом хадрати, - продолжил Ту'барг.
– Очень неприятный инцидент! Не припомню такого за дуо последних Оборотов и в более древние времена. Хадрати, даже живущие в Рое - наша собственность, и никогда не имели ни единого кедета!

Дже'кана потянулся к колоде, развернул ее и мрачно всмотрелся в разноцветные лики Творителей, Пилотов, Защитников, Навигаторов. Мысль о том, чтоб разрешить вопрос с помощью ку'рири, даже не пришла ему в голову. Пыткой можно убить или заставить разговориться, но не отнять имущество, тем более выигрыш. Выигрыш в понятиях ругов был священен, и посягательство на него силой или иным Давлением даже не рассматривалось; это было невозможно, так как лишало смысла всякую игру. А к играм они относились с тем же почтением, как истовый мусульманин к черному камню Каабы.

– Есть только один выход, - с угрюмой миной произнес Дже'кана. Только один, и вы его знаете.

– Да, - шевельнул клапаном Ту'барг.
– Мы должны его обыграть. В эту игру, в поо'керр.
– Он повернулся к Су'раги.
– Надеюсь, Запечатлитель, это будет не слишком сложно?

– Никаких проблем, - заверил тот.
– Но я просил бы отложить игру на цикл-другой. Игра, конечно, примитивная, однако к ней стоит подготовиться.

– Согласен.
– С хрипом выдохнув воздух, Дже'кана пробормотал: Великая Пустота! Снова увидеть этого хадрати... После каждой встречи с ним я чувствую, будто меня сбросили в синтезатор и перемололи в питательную смесь...
– Он сунул шестипалую ладонь за отворот комбинезона, вытащил горстку розовых шариков и покатал один между пальцев.
– До чего же коварное существо!.. Сидит в отсеке под охраной, но ухитрился отравить мой экипаж! И обыграть на кучу кедетов!

– Насчет отравы я не согласен, - произнес Су'раги, переглянувшись с Ту'баргом.
– Скажи, Хозяин, что ты собираешься делать с этими шариками? Не отдашь ли мне - разумеется, на экспертизу?

Глава 12

Главное в игре не выигрыш, а полученное удовольствие. И

потому не ограничивай ставки!

"Мысли и мнения, или Как сделать свой первый миллиард",

"ТСА-букс", Терра-Марс.

Древнее пособие, авторство которого приписывается

легендарному Язону динАльту.

Ссадина на голове Язона кровоточила - во время драки его основательно приласкали излучателем. Он потребовал аптечку, получил ее и под бдительным взором доктора My занялся врачеванием. Рана была продезинфицирована и зашита, потом аптечка, зажужжав, ввела ему коагулятор, обезболивающее и успокоительное Измеритель My забрал ее и скрылся, а с Язоном остались Защитники и мрин, жалобно причитавший над израненным сэром с двумя большими круглыми глазами. Что касается охранников, то они сочувствия не проявляли, однако обиженными не выглядели, хоть им пришлось пострадать от кулаков Язона. Наоборот, Мойше похлопал его по плечу и прошипел-просвистел нечто одобрительное. В вольном переводе - мол, парень, руки у тебя к нужному месту приделаны.

Но похвалу Язон разобрал с трудом, уже погружаясь в сон под действием успокоительного снадобья. Ранка его закрылась, коагулятор начал сращивать сосуды, и через три часа лишь тонкий шрам напоминал о битве и нанесенном ему поражении.

Эти часы были отданы целительной дремоте. Очнувшись, Язон обнаружил, что находится в своем узилище один, если не считать прикорнувшего под боком Непоседу. От мрина будто долетал неощутимый ветер, в котором смешались ментальные запахи сочувствия, любви и бесконечной преданности. Это согрело душу Язона; шевельнув рукой, он погрузил пальцы в мягкий мех крохотного существа.