— Шантаж? Дай-ка посмотреть…

— Напоминаю. Макс Клейн увидел возможность для шантажа, если он организует брак между Майклом Осборном и продажной девицей Анжелой. Учитывая, как герцог Ширский бережет честь имени, с точки зрения Клейна это имело смысл. Но не сработало. О браке и так стало известно, исчез повод для шантажа.

— Но Клейн сам признался Анжеле, что план провалился.

— Не совсем так. Через некоторое время после того, как он доставил пару обратно в Лондон, Клейн сказал ей, что брак как основа для шантажа теперь не важен, и хотел даже прикончить Майкла. Потому что ему, Клейну, привалила удача, он что-то узнал. И, выяснив, что новое оружие сработает куда убедительнее, он потерял всякий интерес к этим несчастным калекам.

— Но в рукописи нигде не говорится…

— Папа, кто такой этот Клейн? Кем он был? Холмс с самого начала понимал, насколько он важен, еще до того, как была установлена его личность, — он был для Холмса тем самым недостающим звеном. И, встретившись с Анжелой, он получил от нее исключительно важную информацию. Цитирую, что она сказала о Клейне: «О да, он здесь родился. Он знает тут каждый закоулок, в этом районе все его боятся, и мало кто осмеливается встать у него на пути».

— Ну и?..

— Так какой самый большой секрет узнал Клейн?

— Личность Джека-потрошителя, — медленно произнес инспектор. — Как человек, который доподлинно знает Уайтчепель и его обитателей…

— Конечно, папа. Так и должно было быть. А знание личности Потрошителя давало Клейну богатые возможности для шантажа…

— Лорда Кэрфакса.

— Нет. Вспомни, что лорд Кэрфакс даже и не пытался найти Клейна и Анжелу. Разве так ведут себя жертвы шантажа?

— Может, Кэрфакс все время знал…

— Тогда почему он не нанес удара раньше? Потому, что лишь той ночью в морге узнал, что Клейн и Анжела обитают в «Ангеле и короне»!

— Но Кэрфакс напал на Анжелу, а не на Клейна.

— Еще одно доказательство, что он не был объектом шантажа. Он просто решил, что жена его брата и есть то самое исчадие ада, причина всех несчастий семьи Осборн. И убил ее.

— Но ничто из твоих слов не имеет под собой достаточно доказательств…

— Значит, поищем их. Последуем за Холмсом и Ватсоном в ту последнюю ночь. Ты уже знаешь, как описан ход событий. Давай посмотрим, что произошло на самом деле. Придется признать, что той ночью по следам Потрошителя шел не только Холмс, но и еще кто-то. Кто? Я уверен, что лорд Кэрфакс, у него уже возникли подозрения.

— Почему ты считаешь, что и Кэрфакс шел по следу Потрошителя?

— Я рад, что ты задал этот вопрос, — учительским тоном сказал Эллери. — Ты помнишь, как Холмс с Ватсоном зашли в бордель мадам Леоны, который стал для Холмса последним этапом в поисках? И сразу после этого они с Ватсоном прямиком двинулись в «Пакуин»…

— Где Холмс сказал: «Если это логово Потрошителя, он скрылся».

— Холмс этого не говорил. Это слова Ватсона. А Холмс вскрикнул: «Тут кто-то был до нас!» Между этими двумя фразами огромная разница. Одна — просто замечание романиста. Вторую произнес человек, умеющий фиксировать место происшествия с фотографической точностью.

— Ты прав, — признал Квин-старший.

— Это очень важно. Но есть и другие указания…

— На то, что Холмс и лорд Кэрфакс нашли логово Потрошителя практически в одно и то же время?

— Да. Кэрфакс видел, как Холмс и Ватсон появились в «Пакуине». Он ждал на улице и проследовал за ними до морга. Все должно быть именно так.

— Почему?

— Кэрфаксу требовалось узнать две вещи: личность Потрошителя — и он получил подтверждение своим подозрениям в «Пакуине» — и место, где находится Анжела со своим сообщником, — он подслушал это в морге.

Инспектор Квин взял рукопись, нашел соответствующее место и прочитал вслух:

— «А это чудовище, Джек-потрошитель?» Данный вопрос Ватсон задает Холмсу. А тот отвечает: «И лорд Кэрфакс тоже погиб». Что ты на это скажешь?

— А ты прочти это место целиком, — ответил Эллери. — Все сходится.

— Хорошо. Читаю дословно: «Серые глаза Холмса подернулись дымкой печали. «И лорд Кэрфакс тоже погиб. И тоже в силу несчастного стечения обстоятельств. Как и его брат».

— Уже лучше. Теперь скажи мне, стал бы Шерлок Холмс печалиться из-за смерти Джека-потрошителя?

Инспектор Квин отмахнулся и прочел дальше:

— «Естественно. Он предпочел смерть в огне петле палача».

— Слова Ватсона, а не Холмса. А вот что сказал Холмс: «Давайте будем уважать решение благородного человека».

— На что Ватсон ответил: «Благородного? Никак вы шутите? Ах да, понимаю. Вы имеете в виду моменты, когда он был в ясном рассудке. А что герцог Ширский?»

— То есть из слов Холмса Ватсон сделал собственный вывод, для которого не было никаких оснований. Снова процитируем Холмса: «Выбравшись из огня, я прямиком направился в его, — имея в виду герцога Ширского, — особняк на Беркли-сквер… Но мы опоздали. Он уже знал печальные новости о лорде Кэрфаксе. И упал на меч, рукоятку которого держал в руках».