вторых. Бессознательное перестает страшить человека; человек вступает

в новую жизнь, и это жизнь в согласии со своей сущностью, с ребенком в

душе, со своими фантазиями, со своим воображением, со своими

желаниями, со своей <женственностью>, со своим поэтическим и безумным

началами. Такой человек, как однажды чудесно выразился один

психоаналитик, <чтобы укрепить свое Эго, позволяет себе

регрессировать>. Это добровольная, сознательная регрессия. Именно у

такого человека имеется в распоряжении креативность, доступная, легко

реализуемая креативность, которая нас интересует.

Компульсивно-обсессивный человек, описанный выше, при крайней

выраженности своего синдрома, не в состоянии играть. Он не может

<расслабиться>. Он может, к примеру, сторониться веселых сборищ и

вечеринок, - ведь он разумен, а что может дать ему такое

неинтеллектуальное, а зачастую просто дурашливое мероприятие, как

вечеринка? Он, как правило, абсолютный трезвенник, потому что алкоголь

может помешать ему контролировать ситуацию, что ни в коем случае не

приемлемо для него и представляет великую опасность. Он должен

контролировать себя всегда и везде. Трудно представить его под

гипнозом. Его, скорее всего, страшит мысль даже об анестезии или о

потере сознания. Ему всегда нужно соответствовать своему представлению

о себе, быть упорядоченным, сознательным и рациональным, - даже там,

где это выглядит нелепо, например, на вечеринке. Именно это я имел в

виду, когда говорил, что человек, живущий в ладу со своим

бессознательным, способен <расслабиться>. Он может позволить себе быть

слегка взбалмошным, немного сумасшедшим, делать глупости, он

откликается на розыгрыши и мистификации и способен получать

удовольствие от них; он способен радоваться своей дурашливости,

<укрепляя таким образом свое Эго>, как сказал этот мой знакомый

психоаналитик. Он способен к сознательной, добровольной регрессии - и

не стремится постоянно соответствовать умозрительному образу и

контролировать себя. (Не знаю, кстати ли, но мне вспомнился человек,

который всегда умудрялся так торжественно сидеть в кресле, словно

выполнял важную работу.)

Мне кажется, что сейчас я уже могу больше сказать об открытости перед

бессознательным. Психотерапия, работа над собой и самопознание -

трудный процесс, и он труден именно потому, и это стало совершенно

очевидно для всех, что сознательное и бессознательное в человеке

разделены. Как добиться, чтобы эти два мира, мир нашего тела и мир

нашей реальности, были друг с другом в ладу? Как правило, психотерапия

– процесс постепенного, шаг за шагом, знакомства человека с его

бессознательным при содей-

102

Креативность

ствии ведущего эту очную ставку специалиста. Обнажается первый пласт,

человек привыкает к своему бессознательному, усваивает его, знакомится

с ним, и бессознательное уже не кажется ему таким уж опасным или

ужасным. Затем идет следующий пласт, за ним еще один, и вновь и вновь

повторяется ритуал знакомства с тем, что так страшило его и что на

поверку не может вызывать опасений. Он боялся своего бессознательного,

потому что смотрел на него глазами ребенка, живущего в нем. Это

ребенок в нем что-то перепутал. Но взрослый тут же вступился на его

защиту и репрессировал то, что напугало ребенка, взрослый изгнал это

пугающее бессознательное и отгородился от него так надежно, что сквозь

оборонительные рубежи не смогли проникнуть ни доводы научения, ни

аргументы опыта, ни уговоры воспитания, и это обиженное нечто таилось

там, покуда его не освободили нарочито специальным образом. Тут нужно

сказать, что сознание должно набраться мужества и сил, чтобы

осмелиться предложить дружбу тому, что оно считало своим врагом.

Прямую аналогию вышеописанному можно обнаружить в отношениях между