Он принял холодный душ и почистил зубы, надеясь, что в голове прояснится. Холод действительно помог, но Колин полагал, что это ненадолго. Поэтому поспешил выключить свет и улечься на постель. Нужно просто сомкнуть глаза и уйти в беспамятство. Утром он наберёт номер, и подруги скажут, что Шерил давно пришла и спит на своей кровати.

Колин вздохнул и лёг на спину. На потолке колыхались тени от кустов, растущих под окном. В этом движении усматривалась какая-то гармония, как в сложном ритмическом танце. Пляска теней увлекала, вновь поднимая волну невеселых мыслей.

Что, если он утром позвонит, а Шерил не будет?

Что, если она завтра не вернётся в кампус?

Что, если она вообще не вернётся?

Где она сейчас? Что с ней происходит?..

Одно Колин знал точно: он не будет сидеть сложа руки. Если утро обманет ожидания, он поедет на поиски Шерил. И найдёт, чего бы это ни стоило. Он не даст ей уйти…

Спать в автобусе – дело не из лёгких. Шерил надеялась выспаться по дороге в Плезант Ривер, но вскоре поняла, что с этим делом просчиталась. Автобус нещадно трясло и кренило в поворотах. Почти каждый час он останавливался, высаживая и принимая пассажиров, которые поднимали раздражающий шум и толкотню. Яркий свет ламп резал глаза: оказалось, освещение в салоне не выключают всю ночь. В довершение всего сзади расположилась на редкость шумная компания стареющих мужичков, они громко перешёптывались, то и дело взрываясь хохотом. Всё это вкупе с возбуждённым состоянием самой Шерил создавало отвратительные условия для сна. Первые полтора часа она честно пыталась перебороть все тяготы на пути к забвению, потом махнула рукой и стала вяло изучать проносящийся мимо пейзаж. Картина не отличалась оригинальностью: лишь мелькающие стволы деревьев и кроны, на которых осень успела нанести жёлтую краску. С этой стороны луны не было видно, зато на ночном небе матово блестели несколько светлых облаков.

На третьем часу сосед по креслу, до этого пристально всматривавшийся в зелёную книжку карманного формата, деликатно кашлянул. Шерил посмотрела на него. Это был полноватый мужчина в синей демисезонной куртке с запоминающимися ярко-зелёными глазами. Определить возраст соседа Шерил затруднилась. Вроде бы не старый, но уже не юноша…

– Извините, – сказал мужчина, – у вас случайно нет с собой таблеток от укачивания? У меня небольшое головокружение…

– Нет, – сухо ответила Шерил. Сзади в очередной раз гурьбой рассмеялись.

– Пытаетесь заснуть? – доверительно спросил сосед. – Тогда извините, если помешал.

Шерил пожала плечами и мотнула головой назад:

– С такими не особо уснёшь.

Мужчина кивнул, небрежно засовывая книжку в карман:

– Оно и верно. Эти ночные поездки отнимают у человека два года жизни. Стараюсь без крайней необходимости не садиться на ночные рейсы.

Сейчас мне полагается спросить, почему тогда он едет этим рейсом, догадалась Шерил о хитроумном плане собеседника. Следовало угрюмо кивнуть и отвернуться от разговорчивого соседа, пресекая все попытки завязать разговор, но она подумала: зачем?.. Всё равно делать нечего, за окном однообразный пейзаж, а до пункта назначения ещё ехать и ехать.

– Значит, у вас сейчас как раз крайняя необходимость? – спросила она. Мужчина засиял, посчитав маневр успешно завершённым:

– К счастью, в хорошем смысле. У сына завтра свадьба, а я приехал в Эшфилд только этим вечером. Пришлось взять «красный глаз».

– Что-что? – Шерил недоумённо вскинула брови.

– «Красный глаз». Так называют поздние рейсы из-за габаритных огней, – объяснил мужчина. – Видимо, вы много не путешествуете.

– Это верно, – ответила она, удивляясь искусности этого человека завлекать в сети разговора. Последним пассажем были открыты врата к вопросу о том, почему у неё такая спешка – и куда, – раз она не дорожная охотница. Предупреждая такой поворот, Шерил быстро заметила:

– Да, я же совсем забыла вас поздравить со свадьбой сына.

– Вот за это спасибо, – мужчина расцвёл снова. – Кстати, моё имя Филлип.

– Шерил, – представилась она. За стеклом пронёсся полосатый дорожный шест. Дорога пошла ухабистая, то и дело автобус резко опускался вниз, вызывая неприятное ощущение в солнечном сплетении.

– Вы местная? Из Плезант Ривера?

– Нет, я там… проездом. Хотя раньше бывала в этом городе.

– А я никогда не был, – сказал Филлип. – У меня здоровье плохое. Мэнский климат мне не годится. Зато сын в этих краях почти всю жизнь. Сначала жил не в Плезант Ривере, а в городе по соседству, но полгода назад переехал, и вот уже играет свадьбу. По такому случаю я послал свой бронхит куда подальше и встал на путь.

Шерил, до этого воспринимавшая слова соседа как назойливый комариный писк, резко обернулась – так, что Филлип подался назад на кресле. Его зелёные глаза неуловимо расширились.

– Вы говорите, жил в городе по соседству?

– Д-да, – немного растерянно сказал Филлип. – В Тихом Холме. Странные названия у здешних местностей, должен заметить.

Шерил неопределённо кивнула, раздумывая над услышанным. Разговорчивый сосед перестал играть на нервах. Похоже, он мог кое-как восполнить белое пятно в её хронометре длиной в два года.

– А почему ваш сын переехал? – спросила она и поспешно добавила:

– Понимаете, вообще-то Тихий Холм – мой родной город. Туда я и еду. Просто интересно, чем вашему сыну не понравился город.

Филлип улыбнулся, как показалось Шерил, с облегчением:

– Да, конечно. Надеюсь, вы не обидитесь за плохие слова о вашем городе. Джон говорил, что в городе жить стало невозможно.

– То есть как это? – она затаила дыхание. – Не понимаю…

– Ну, поначалу я тоже посоветовал ему не страдать ерундой. Мне ли не знать все чудачества сына. Но Джон сказал, что решение он уже принял и мой голос ничего не решит. Такой уж он самостоятельный. Знаете, в детстве чего только не вытворял. Однажды Джон забрался на крышу нашего дома…