Но вдоль лагеря пленников использовались совсем другие ловушки. Это были смертельные ловчие сети. Пойманным в них не оставалось никаких шансов. И предназначены они были именно для человека.

Выбраться из лагеря было невозможно. Только поэтому пленникам было разрешено пользоваться топорами. Одного примера с Ситтоном было достаточно, чтобы горриты из отряда Келтона крепко подумали прежде, чем решиться на побег. Но Грай рискнул. И теперь его скрюченное мертвое тело медленно покачивалось под порывами ветра с океана.

Чужаки никого не убивали. Они вообще старались обходиться без крови.

Келтона передернуло от ненависти.

После того, как плененных горритов приволокли в селение, освободили от сетей и затолкали в крытый пальмовыми листьями загон, они почти целый день провели без еды и питья. И если голод можно было как-то терпеть, то жажда была нестерпимой.

Близость океана создавала иллюзию напоенного влагой воздуха и приносила некоторое облегчение, но когда стражники, наконец, притащили бадью с водой и две кружки, только вмешательство Келтона остановило ринувшихся к вожделенной влаге пленников.

Напившись вдоволь, молодые горриты смогли даже кое-как счистить грязь с одежды и умыться. А получив по куску хлеба, пленники на некоторое время успокоились.

Келтон долгое время ломал себе голову над тем, как он мог заблудиться? Карта, которую передал ему слуга Ригонта, была тщательно скопирована с карты Грассвольда. Все метки четко срисованы. Как могло получиться, что он завел своих людей к самой границе поселения чужаков? Келтон искал ответа и не находил его.

Тяжелое чувство вины давило на него, не давая покоя.

И еще ему хотелось понять, кто такие эти пришельцы. Откуда они? Почему так тщательно отгородились от жителей острова? Вслушиваясь в разговоры своих негостеприимных хозяев, Келтон улавливал отдельные слова, понимая их смысл.

Создавалось такое впечатление, что язык горритов и чужаков чем-то близки. И Келтон вспомнил легенды о первых жителях благословенного острова. О том, как они появились на его южных окраинах, приплыв из неведомых земель на зов Великой Богини, чтобы по ее велению заселить долину Агорраса, высокие и неприступные плато Дагранга и болотистые равнины Сарретоса. Кто знает? Может быть, эти суровые и молчаливые чужаки - все, что осталось от самых первых поселенцев?

Пленников держали под навесом два дня. А затем повели в лес. Там, на открытой площадке, высились стройные могучие сосны. Выдав горритам небольшие топоры с узкими лезвиями, их заставили рубить сосны и обтесывать бревна. Предварительно, чтобы показать, как действуют ловчие сети, молодой хмурый охранник швырнул в сторону леса обмотанный старой шкурой булыжник. Никто не успел даже понять, откуда свалилась на него маленькая сеть, тут же затянувшаяся в тугой узел.

Немногословный охранник ткнул пальцем в ближайшего к нему пленника и выразительно показал на сеть.

Мысль о том, чтобы использовать топоры против охранников, неоднократно соблазняла Келтона. Но он понимал, что нужно подождать. Пока они не узнают, сколько всего чужаков живет в поселении, какова система охраны, в каком направлении нужно двигаться, бросаться с топорами на стражу не было смысла. И Келтон приказал своим людям наблюдать за всем, что происходит рядом с их лагерем, докладывая ему обо всех передвижениях жителей и охраны.

Постепенно пленники узнали, что большинство обитателей поселения были мужчинами среднего и преклонного возраста. Всего в поселении жило около шести-семи десятков человек. К удивлению горритов, несмотря на то, что среди чужаков встречались красивые молодые женщины, детей у них было мало. И были они такие худенькие и неухоженные, что на них было больно смотреть.

Еще более странным казалось горритам поведение пришельцев. Создавалось такое впечатление, что они старались укоротить свое пребывание в этом мире. Чужаки истязали свои тела голодом и жаждой, доводя себя до изнеможения. Они не ели мяса, поэтому домашних животных у них почти не было. Вся живность состояла из двух коров, которые снабжали молоком детей и больных. И никогда не использовались в пищу попавшие в ловушки лесные обитатели. Даже стражники получали вдоволь хлеба и рыбы только когда направлялись с пленниками к месту работы. Свои тела чужаки считали созданием злых сил и соответственно относились к уходу за ним. Вероятно поэтому ежедневное купание в океане, которое Келтон выпросил у их старейшины, называвшем себя Совершенным, сопровождалось неодобрительными взглядами обитателей поселения.

Каждый вечер жители селения тянулись к большому дому, который высился над убогими домишками и землянками. Очевидно, там происходило некое таинство, приятное для чужаков, потому что уходили они оттуда с просветленными лицами, явно воодушевленные увиденным или услышанным.

Келтону удалось увидеть еще более непонятный обряд погребения. Под скорбные песнопения умершего мужчину отнесли на край поселения, где на небольших холмиках, разбросанных без всякого порядка, были установлены небольшие кресты.