Понадеялась, что Лаэрт сдался, оставил меня в покое, но надежда - существо ветреное.

– Юноша, я не люблю розыгрышей. Трупом тут и не пахнет.
– Голос Ксержика. Только его для полного счастья мне не хватало! Ещё один кобель...

– А это что?
– Издевается?! Это я, по мнению Лаэрта, труп? Хотя, плевать, согласна быть учебным пособием по летаргии.

– Трупы смердят и не дышат. Эй, девушка, кикиморы в список домашних животных не входят, нечего их плодить!

Я промолчала, но мужчины оказались настырными, пришлось указать адрес их прогулки. Реакция оказалась неожиданной.

– Всё с ней в порядке, - авторитетно заявил некромант.
– При наличии мужчины и постели и вовсе проблем нет: женская истерия быстро лечится. Стоило отрывать меня по пустякам!

Эльф хмыкнул и ответил, что он-то может полечить, только не друга.

– Ой, да не смеши меня!
– отмахнулся некромант.
– Взял и сделал - потом спасибо скажет. Если друзья, то и вовсе замечательно выйдет.

– Мы, к слову, и познакомились в постели, - рассмеялся Лаэрт, вспомнив мои попытки его соблазнить, и его - отделаться от любвеобильной беременной.

– Вот видишь, не в первой!
– Не видя лица Ксержика, догадывалась, что тот подмигнул эльф.
– Так что третий лишний, и я пошёл.

– Да она замужем была, беременная, а меня воспитывали... До этого не дошло.

– Ох уж эти эльфы! Сейчас-то что мешает?

– Порядочность, - подала голос я.
– Мы только друзья.

– Угу, если он штаны снимет, порядочным быть перестанет. И другом тоже. Агния, в послушницы пойти не хочешь?

– Она ничего не ест, лежит постоянно...
– эльф поспешил сменить тему. Спать со мной ему не хотелось, мне что с ним, что с другим мужчиной - тоже, но как объяснишь это некроманту?
– Даже Марице мне еду искать и готовить приходится, - вздохнул Лаэрт.
– Агния только по вечерам в себя приходит, хоть что-то малышке даёт.

Ксержик недовольно цокнул, наклонился ко мне и грубо тряхнул за плечи:

– Вот вырастишь дочь, утопишься, а сейчас встала и пошла на рынок. Полагаю, ректор не оценит труп младенца. И вообще, гляди, заберу с собой - вмиг очухаешься. Мои студенты любую меланхолию лечат. Инстинктом самосохранения. Агния, кончай плодить сырость!

– Так это вы её отец?
– Лаэрт только сейчас сообразил.

– Отец не отец, но без меня это чудо лакричное на свет бы не появилось, - настырный некромант усадил меня, хмыкнув, прокомментировал опухшие веки и шансы быть унесённой ветром и велел эльфу расшторить окно.
– А по одеялу ползает моя внучка. Не знал, что не только отец, но и дед. Если честно, не радует.

Заморгала, когда солнце, отразившись от зеркала, попало прямо в глаза. Попыталась выставить мужчин вон, но получила лаконичный ответ: вперёд ногами. Пришлось сдаться на милость превосходящих сил.

Лаэрт вытащил мой сундук и, не смущаясь, начал копаться в вещах и белье. Ксержик же сотворил кувшин воды и устроил мне головомойку. Выглядело это так: живописание моей внешности, которая отпугнёт умертвие - и макание в таз. Мне только и оставалось, как пускать пузыри и пытаться не захлебнуться.

– Решено, девушка, буду брать на кладбище. Сколько сил ты мне сэкономишь!
– некромант поймал брошенное Лаэртом полотенце и вытер плоды своих стараний.
– Остальное - сама. Переодеваешься, причёсываешься и спускаешься. Дочку берёшь с собой - ей полезен свежий воздух, а не стенания мамаши. По дороге можешь выть, скулить - тогда ошейник и поводок куплю.

– Зачем?
– не поняла я.

– Потому что воют собаки и волки. А если человек, то учи язык слов. А ещё лучше - демонов. Я тебе учебник достану - мать родную забудешь, пока все обороты запомнишь. Заодно хоть одну тёмную дисциплину выучишь.

Мужчины вышли, а я осталась сидеть. Снова легла, уставившись на Марицу. Потом, ради неё, заставила себя встать, надеть то, что выбрал Лаэрт. Видимо, закопалась, потому что в комнату без стука вломился Ксержик со словами: 'Не померла?'.

Поспешно прикрыла грудь руками, напомнив о том, что я женщина, а он - мужчина.

– Вот оно как! А я-то считаю себя в твоём случае бесполым существом, потому как кровосмешения не одобряю.
– Пальцы у некроманта были ловкими: умудрялись и отбивать мои попытки покарать наглеца, и зашнуровывать платье.
– На голове - воронье гнездо, ноги босые... Я с таким чучелом на людях не появлюсь.