надписей, принялся вспоминать, что в мире Фэо могло быть связано с таким обычным

предметом, как тесьма, и кого могли звать «другом воли». Как я не напрягал память, как не

изощрялся в догадках, но ничего путного не пришло мне в голову.

Пока я думал, Катипут проворно облазил еще не осмотренную нами часть развалин и с

печальным видом вернулся ко мне. И без слов было ясно, что он ничего более не нашел.

«Друг воли по тесьме», найдя эту надпись в другом месте, я счел бы ее чепухой. Чьей-то

дурацкой шуткой. Но здесь, у Врат Знаний, она не могла оказаться случайно. Тем более что

больше никаких подсказок мы так и не нашли. Устав

ломать голову над загадкой, казавшейся неразрешимой, я глубоко вздохнул и сказал:

— Давай-ка, Катипут, вернемся к Хьюгго и поищем где-нибудь неподалеку подходящее

местечко для ночлега. Подумать можно и там, все равно здесь мы больше ничего не найдем.

А ночевать прямо здесь, мне кажется, было бы кощунством.

— Хорошо, — согласился Катипут. — Ночлег, так ночлег.

Забравшись на спину явно истомившегося от долгого отдыха Хьюгго, мы предоставили

ему полную свободу в поиске уютного уголка, где можно переночевать, а сами продолжили

думать, пытаясь разгадать подсказку, оставленную для нас кем-то в давние времена.

— И что за глупость — друг воли по тесьме! — сказал вдруг Катипут. — При чем здесь

тесьма? Тесьму используют совершенно для других целей. Вот в Вольдемаровом поместье...

— Что ты сказал? — Внезапная догадка посетила мою голову. «Там, где бессильна

память, поможет смекалка», — гласит народная мудрость. — Поместье, конечно же

поместье!

— Эвальд, ты, наверное, устал, — сочувственно сказал Катипут. — Давай сегодня

больше не будем говорить о делах.

— Поместье! П-о-м-е-с-т-ь-е! Если переставить буквы, то получится слово «поместье»!

— пояснил я. — Ты молодец, Катипут. Теперь ясно, что в некоем поместье мы найдем

отгадку.

— Точно! Но хвалить надо тебя, Эвальд — ведь именно ты понял, как прочитать

непонятную надпись.

— Мы оба молодцы! — ответил я, приходя в великолепное расположение духа. Дело

пошло! Найдено первое слово.

Хьюгго негромко рыкнул.

— Ты тоже молодец, Хьюгго, кто спорит? — поспешил добавить я. — Осталось понять, о

каком из поместий идет речь.

— Должно быть, о каком-то весьма древнем поместье, — неуверенно произнес Катипут.

— Том, что построено в одно время с Вратами Знаний...

Окрыленный удачей, я принялся переставлять буквы в словах «друг воли». Довольно

скоро буквы выстроились должным образом, и теперь надпись гласила: «В поместье

Уирголд». Что ж, это похоже на правду — поместье Арники существует испокон веков, пару

раз мне доводилось слышать от его хозяйки, что Уирголд появился на земле задолго до

О'Дельвайса, однако я думал, что Арника шутит. В таком месте запросто можно найти

какую-нибудь старинную подсказку, а может быть, и не одну.

Я не замедлил поделиться результатом своих размышлений с друзьями.

— Конечно же эту надпись следует читать так: «В поместье Уирголд». Уирголд, поместье Арники! На рассвете отправляемся туда!

— Кто такая Арника? Ты еще не рассказывал мне о ней. Ее поместье похоже на Райский

Уголок?

— Арника — мой друг. Рассказывать о ней я готов до утра, но лучше ты сам составишь

мнение после знакомства. Уирголд, ее поместье, совершенно не похож на Райский Уголок.

Хотя бы тем, что ее слуги едят вволю, спят на мягких перинах в своих комнатах и получают

плату за работу. Уирголд — настоящее поместье, там все по-другому.

— А что там выращивают? — деловито осведомился Катипут.

— Там выращивают и обучают беронских тигров. Таких, как Хьюгго.

— Здорово! — восхитился Катипут. — Этот Уирголд должен быть славным местом. Если

там выращивают беронских тигров, едят вволю и спят на мягких перинах! А если еще

учесть, что поместье принадлежит твоему другу, то оно должно быть одним из самых

лучших мест на этой земле!