меня вдохновляла наша детская дружба. Дружба, которая при иных обстоятельствах могла

бы перерасти в нечто большее, не будь между нами столь заметной сословной разницы, увы.

Несомненно, у спасителя Орлуфии появлялся шанс заполучить ее руку — вряд ли

Дамирус сможет отказать тому, кто вернет домой его единственную дочь. Точно, не

сможет... Но пока рано строить планы. Для начала надо спасти Орлуфию, а уж после

постараться разобраться в своих и ее чувствах. В том, что Орлуфию надо спасать, я

нисколько не сомневался: любой, кто хорошо знал эту рассудительную и послушную воле

отца девушку, никогда бы не смог представить, что она сбежит из отчего дома с

любовником. Так я и заявил Фелидии:

— Орлуфию похитили, в этом нет никаких сомнений, и чем скорее ты подашь завтрак, тем меньше времени ей придется провести в руках злодеев!

Во дворе негромко рыкнул Хьюгго, напоминая, что он тоже не склонен странствовать с

пустым желудком. Фелидия ойкнула, сняла с крюка копченую свиную ногу и поспешила к

двери. Я взял в каждую руку по свежеощипанному гусю и последовал за ней.

При нашем появлении лежащий под навесом Хьюгго бесшумно поднялся и радостно

оскалил зубы.

— Мой котик проголодался, ах, бедняжечка, — засюсюкала Фелидия, бесстрашно кладя

свою ношу прямо ему под нос.

— Моего тигра, Фелидия, зовут Хьюгго, а не Котик, и тем более уж не Бедняжечка, —

привычно поправил ее я.

— Ах, мастер Эвальд, он такой же бедняжечка, как и вы, — ответила Фелидия. —

Пробыли дома всего два дня и опять уезжаете на полгода. Как же вас не пожалеть...

После обильного завтрака я попрощался с домашними, навьючил на Хьюгго дорожные

сумки и с трудом взобрался на него сам. Хьюгго успокаивающе пошевелил ушами. Это

означало: «Не волнуйся, Эвальд, на третий день бродячей жизни к тебе вернется былая

ловкость!»

— Береги себя, сын! — У моего осторожного отца на все случаи жизни одно напутствие.

— Непременно! — заверил я.

— Вот, возьми. — Отец протянул мне две сумки с эликсирами, большую и поменьше.

— Спасибо, отец. — Я слегка шевельнул правой ногой, оповещая Хьюгго о том, что нам

пора.

Хьюгго чинно проследовал через открытые ворота, радостно помахивая хвостом. Мы оба

не любим гостить в О'Дельвайсе, окруженном со всех сторон высоченной каменной стеной.

Здесь чувствуешь себя словно в ловушке. Это не постоялый двор в какой-нибудь деревеньке, выходящий окнами в лес или степи, покрытые мягким, ласковым зеленым ковром.

Прибавьте к этому пряный, душистый воздух и тихий, умиротворяющий шепот воды в

реках, и вы сразу поймете, почему нам так нравится странствовать.

Хотя как город О'Дельвайс бесподобен. Он прекрасен в своем величии и величествен в

своей красоте. Высокие каменные дома, внушительные широкие

улицы, разбегающиеся от украшенных изящными статуями и роскошными фонтанами

площадей, изобилие всевозможных товаров в нескончаемых лавках. От рассвета до заката

столицу переполняет разномастная толпа людей, снующих туда-сюда с озабоченным видом, и несметное количество повозок всех мастей, груженных всем, что только может

потребоваться городу. Все вокруг заполнено светом, все радует глаз, а многие здания, особенно украшенные высокими, изящными, словно пронзающими небо, башнями, вызывают неподдельное восхищение. Лишь после заката Мирроу затихает О'Дельвайс, погружаясь в сон. Тогда до самого рассвета его улицы безраздельно принадлежат

влюбленным парочкам, склонным к романтическим прогулкам, и патрулям Ночной Стражи

О'Дельвайса, берегущим покой горожан и вразумляющим нарушителей спокойствия.

Мощные лапы Хьюгго мягко ступали по камням, которыми еще в незапамятные времена

вымостили все улицы города.

— Через Площадь Света, Хьюгго! — попросил я.

Краткое приглушенное рычание означало: «Можно и не напоминать!»

Покидая О'Дельвайс, я непременно должен убедиться в целости своего

неприкосновенного запаса — кошеля, туго набитого золотыми монетами. Я зарыл кошель

под старым, но могучим деревом, что растет в одиночестве в центре Площади Света. Зарыл

давно — еще на заре своей бродячей жизни.

Я невольно улыбнулся, вспомнив, как глубокой ночью я быстро и осторожно, чтобы не