Кристи поворачивается ко мне на вращающемся кресле и трясет своими антеннами.

– Я об этом ничего не знаю, – лепечет она. – Представляю, каково тебе сейчас, Вив… Я ведь тоже получила словесное предупреждение.

– Знаю! Я его тебе и передавала!

– Думаю, все дело в том, что они хотят обойти закон об увольнении по сокращению штатов или…

– Ты разговаривала вчера с моей бабушкой? – перебиваю я.

– Нет.

– Что ты виляешь, Кристи! Эта старая перечница вчера сюда звонила… с кем она разговаривала?

– А… со мной. Но я не думала, что это и в самом деле твоя бабушка.

– Бабушка, бабушка. А откуда Злюка узнала про этот гребаный звонок?

– О!

Кристи вскидывает палец, словно ее озарила идея.

– Когда я отвечала на звонок, она стояла рядом. Наверное, она догадалась, что это и в самом деле твоя бабушка.

– Потрясающая прозорливость!

Кристи озабоченно хмурится. Я бросаюсь в кресло. Ярость уступает место отчаянию.

– Ладно, Кристи, не переживай, – бормочу я.

– Я думаю, все рассосется, – вздыхает Кристи. – Представляешь, я вчера тоже вляпалась в неприятность.

Я опускаю подбородок на переплетенные руки и внимательно смотрю на Кристи. Кончики ее ресниц аккуратно прокрашены серебряной тушью. Работа прямо-таки ювелирная. Интересно, сколько времени она потратила сегодня на макияж?

– Я представила наши идеи насчет съедобных трусов. Ну, названия и слоганы, помнишь? И Злюке ничего, абсолютно ничего не понравилось. Она заявила, что все это жуткая пошлятина. Покупатели, мол, сочтут себя оскорбленными. В общем, бесилась и брызгала слюной.

– Хотелось бы уточнить, о каких это «наших» идеях ты говоришь?

– Ты что, забыла? «Яйца с гарниром», «Волосатое Рождество» и все такое прочее.

– Это твои идеи.

– Но я обсуждала их с тобой. Кстати, мысль насчет «жареного рождественского петуха» подсказала мне ты.

– Только не говори мне, что этого долбаного петуха ты преподнесла на блюде Злюке.

– Если я скажу, что не сделала этого, я тебя обману, – сообщает Кристи, растерянно моргая.

Я обвожу взглядом офис. Все вокруг такое знакомое – гудение ламп и кондиционера, затылки сослуживцев. Взгляд мой снова упирается в Кристи, которая упорно продолжает моргать. Представляю, с каким непроницаемым лицом Злюка слушала ее идиотские слоганы, расплываюсь в улыбке, потом захожусь приступом нервного смеха и фыркаю, как лошадь.

– А про «пирожки с вагиной» ты сказала? – спрашиваю я сквозь смех.

– Сказала все, что мы придумали, – бесстрастно роняет Кристи.

Я хватаюсь за живот, слезы текут у меня по щекам. Ох, как жаль, что я не видела, какую рожу при этом скорчила Злюка. Вот умора!

– Не понимаю, что тебя так насмешило, – обиженно цедит Кристи.

Наконец приступ миновал. Я перевожу дыхание и вытираю глаза.

– Жареный петух на блюде! – срывается с моих губ, и я вновь заливаюсь смехом.

Проходит несколько минут, прежде чем мне удается успокоиться. Я поворачиваюсь к Кристи. Вид у нее подавленный.

– Все будет хорошо, – говорю я с фальшивым оптимизмом. – Начальство точит зуб на нас обоих, но мы еще себя покажем. Не вешай нос, Кристи. О’кей?

Кристи смотрит на меня с сомнением.

– О’кей? – повторяю я.

Она кивает.

– Мы с тобой – лучшие сотрудники, которые когда-либо работали в этом дерьмовом отделе. И если они этого не понимают, значит… – Я запинаюсь, не зная, как закончить свою тираду. – Значит, это их проблемы!

– Правильно! – улыбается Кристи.

Глубоко вдыхаю и приказываю себе сохранять оптимизм. Хотя в сложившихся обстоятельствах это не так просто. Я получила предупреждение. Компания сокращает штаты. Но мне все это нипочем. Набираю номер бабушки.

– Семьдесят один – восемьдесят девять – два ноля! – бодро рапортует она.

– Привет, бабуля.

– Дорогая! Послушай, я так переживаю, что подвела тебя вчера! У тебя были неприятности из-за моего дурацкого звонка?

– Пока нет. А ты не помнишь, с кем ты разговаривала?

– Девушка, которая взяла трубку, кажется, не отличалась особой сообразительностью.

Я бросаю быстрый взгляд на Кристи, на ее косички-антенны, и мысленно восхищаюсь бабушкиным умением разбираться в людях.

– Она все пыталась внушить мне, что я – вовсе не я. А потом передала трубку какой-то железной леди, которая принялась меня допрашивать. – (Я потираю лоб.) – Честно скажу, дорогая, голос этой леди мне не слишком понравился. От него мороз пробирал по коже!

– Все это ерунда… но будет лучше, если впредь ты не станешь звонить мне на работу!

– Я несколько раз звонила на твой мобильник, но ты не отвечала…

– Бабуля, я провела весь день с Максом. А на работе сказала, что ты больна и я должна за тобой ухаживать, – шепчу я в трубку.