Шрифт:
– Я – сопляк? А ты… а ты…
– Отстаньте вы все! А если так надо, иди к Нинке… С ней без кино можно!
Нинка – наша дворничиха. Ей лет двадцать – старуха. Пацаны к ней ходили…
На дрожащих ногах я спустился в полуподвал. Под потолком металась очумелая муха, потрескивали лампы.
– Портвейну принёс? – Нинка усадила меня на топчан. – Что, поругались? Герой… – тронула пальцем шрам. – Да не злись ты, орёл! Выпьешь? Не спеши…
– Фу, мерзость!Где ты так нализался? – встретила на пороге мама.
Не поднимая глаз, я прошмыгнул в туалет. Меня вырвало. Озноб какой-то, в ушах звенело. Я сидел на толчке и плакал. А за дверью отец вполголоса утешал маму:
– Ничего, пусть проблюётся. Похоже на случайные связи.
*
Анапа. 1951-й.
Мы с Женькой ещё совсем… суслики. Тощие, «под ноль». Чёрные, на завязочках, плавки маминого пошива… Счастливые – море впервые.
Рядом – мама. Здесь ей сорок один. Чуть полноватая. Но ведь троих родила!.. Знаменитая коса короной, несравненная улыбка ещё той, молодой мамы, загадочная, счастливая – скоро приедет отец…
*
А вот вся троица. Юрик – молодой олень, вместо рогов всклокоченные на ветру волосы. Устремлённый взгляд. Он будто не здесь. Женя – тюбетейка, очки. Прижался к надёжному плечу сестры. Он – здесь. Валечка – ещё так называли! – хмура. Может, просто в раздумьи брови сошлись. Она – студентка мединститута. Впереди такая ответственность…
За нашими спинами море, причал. Малые промысловые суда – сейнера, фелюги… Скоро, на Балтике - СРТ, БМРТ…
Неужто всё отсюда, от анапского причала, пошло? А что – всё? Просто жизнь по своей, для каждого, линии начертанной…
*
Батя. Мама. Мои старики… Им ещё нет 60-ти.
Мама – с цветами. Отец – с неизбывным обожанием… Встреча планеристов. Мама узнала «закрытого» С.П.Королева.
*
Вазианская АРБ*, в/ч 36979, офицеры техотдела. В центре – майор Трусов, «фура» набекрень.
________________________________
* АРБ – авиационно-ремонтная база
Два года службы закончены. Оставаться Римма не хочет… Куда ехать? «Голый» паспорт, форма, контейнер с нехитрым скарбом… Куда?
Оставляли многое: служебная перспектива, 3-х комнатная квартира, родня в Тбилиси, друзья, братья Чантладзе…
В Россию! «…Мой адрес – не дом и не улица…» Не пропадём!
Вазиани… там сейчас база USA Army… Какое непредставимое чутьё у жены.
*
Жора. Определяющее воздействие в юности. Но… «не сотвори себе кумира»?
*
Рыбвтуз, Калининград. 1959-й. Сэсик – Вячеслав Бобышев – и Юра Гунер.
Поэт и прагматик. Первый – почти Веничка Ерофеев. Второй – единственный из нас не предал море.
*
На охоте под Москвой. По-моему, Бронницы. Охотхозяйство. 1960-61г.г.
Похож на Катю.
*
Римуха маленькая с дедом и бабушкой. Пахомово. 1947-й.
Немыслимый бант. Косо отхваченная чёлка. В глазах – улёт. Взгляд бестрепетный, недетский. Никаких – «улыбнись, птичка вылетит». Нет. Смотрит далеко-далеко…
Что ей там виделось?
*
Вот в девичестве – деревня, техникум, завод.
Как одеты! Глухие платья, тёмные жакеты, волосы на прямой пробор. Строгие улыбки… Но! Сквозь – всё равно не спрячешь – естество, молодое…
*
Ижевский пруд. Пляж. Римма с подругами. «Как хороши, как свежи…»
Римма ещё не знает меня, но я уже где-то рядом. Может быть, даже на этом берегу…
*
Снегири на нашей берёзе. Заглядывают в окно. Они с виду всегда какие-то малоподвижные, не то, что синички-шустрячки. Но когда всё кругом укрыто снегом, и они заглядывают… Римма насыпает им в кормушку.
*
На кухне. На руках – Даша. На столе одинокий стакан, закуска. На лице… не разобрать, оно склонено к Даше.
За окном – смутное время. Внутри - без времени.
*
На работе. По морде – с похмелья. За спиной зашторены схемы изделий. На столе –профаскетизм. Даже компьютера нет.
За этим столом почти тридцать лет… очуметь!..
*
Вручение правительственной награды.
Взнуздывал себя, пока шёл «к руке»: «Свободней держись! Сгони подобострастие, подонок. У тебя аж скулы сводит…»
По фото не скажешь, что удалось. Не выдавил по капле…
*
Отец в госпитале. Лимфогрануломатоз. Как грохочущая лавина.
Химия – реанимация – палата. Пару раз отпускали на неделю домой. Лежал равнодушный, отчуждённый. Смотрел на маму…
Дежурили посменно.