Каждый разумный человек, а особенно те, кому выпало властвовать, должны

выработать план своего поведения, где все действия были бы сопряжены друг с другом

наподобие математического доказательства. Тогда можно было бы все случаи обращать в

свою пользу.

Но где такие государи, которые обладают столь редкими дарованиями? Государи

всего лишь люди и, поэтому, тот тип поведения, когда они соответствуют любым

обстоятельствам, невозможен. Народ довольствуется делами великих государей, трудами,

которые они осуществляют по мере своих сил. Наисовершеннейшие из них — те, которые

далеки от науки управления, преподанной Макиавелли. Их пороки бывают терпимы, если

они уравновешены многими замечательными деяниями. Надо помнить всегда о том, что в

мире нет ничего совершенного, и что заблуждение свойственно всем людям.

Наисчастливешим является то государство, где взаимная забота государя и подданных

делают общественную жизнь приятной и легкой, без чего человеческое существование

становится несносным бременем.

ГЛАВА XXVI. О РАЗНЫХОГО РОДА ПЕРЕГОВОРАХ, И О ТЕХ ПРИЧИНАХ

ВОЙНЫ, КОТОРЫЕ МОЖНО НАЗВАТЬ ЗАКОННЫМИ.

Мы рассмотрели в этом сочинении несправедливость тех правил, которыми

Макиавелли хотел привлечь нас на свою сторону. Вместо добродетельных людей, он

ставил нам в пример злобных и беззаконных правителей.

Я старался отделить пороки от добродетелей, и избавить свет от тех заблуждений,

которые они заимствует из этой политической науки для государей. Я заметил лишь, что

истинная наука правления должна состоять в том, чтобы превзойти своих подданных в

добродетели, дабы они не были вынуждены, проклинать у других то, к чему они своими

примерами подают повод. Я показал, что недостаточно только утверждения своей славы,

83 Имеется в виду Бленхеймская кампания 1704 г., в которой франко-баварское войско потерепело

сокрушительное поражение от союзной армии имперцев и англичан.

и действий для достижения той славы, которая видна всякому; но я сказал, что нужны

такие поступки, которые относятся к благоденствию рода человеческого.

Я намерен еще присовокупить к этому два рассуждения, одно из которых касается

переговоров, а другое заключает в себе побуждения к сражению, которые можно назвать

законными.

Министры государей, находящиеся при иностранных дворах, являются ни кем

иным, как привилегированными разведчиками, которые следят за поступками тех

государей, к которым они отправлены. Они должны выведывать их намерения,

исследовать их предприятия и предвидеть их действия, чтобы в надлежащее время

поставить об этом в известность своих владык. Главная причина, для чего они

отправляются к иностранным дворам, — укрепление союза. Однако вместо того, чтобы

быть опорой мира, они нередко становтся орудиями войны. Они употребляют лесть и

обманы, чтобы выведать у чиновников их политические тайны. Слабых склоняют они на

свою сторону интригами и угрозами, кичливых словами, а корыстолюбивых подарками.

Словом, они создают иногда столько зла, сколько могут сделать, думая при этом, что они,

совершая грех по должности, находятся в безопасности.

Государи должны оберегать себя от хитрости этих шпионов. Если дело

заключается в том, чтобы заключить союз, то, в этом случае, государь должен быть

гораздо осторожнее, чем во всех остальных случаях. Поэтому следует с величайшим

тщанием рассматривать те положения, которые составляют основу договора, чтобы

впоследствии не возникло препятствий к их выполнению.

Что касается договора, все пункты которого в тонкостях описаны, то при его

выполнении нередко они начинают приобретать совершенно иной вид. Ибо то, что в нем

показано как выгода, при подробном испытании оборачивается многими бедами,

приводящими к разорению государства. Поэтому, требуется, чтобы в договоре все

выражения были ясны. И всегда строгий грамматик должен в государе предшествовать

искусному политику, дабы различие между словами и действительным содержанием