славе. У разумного правителя излишняя лесть вызывает лишь озлобление против

льстецов, и он удаляет их от себя.

Кроме того есть и другой род лести. Он был свойствен софистам, которые

прославились своим красноречием. Эта лесть укрепляет страсти. Она жестокости придает

вид правосудия, расточительности придает обличие щедрости. Подпадая под обаяние этой

лести, можно все пороки скрывать под покровом свободного времяпровождения и

веселья, и, наконец, это красноречие возвеличивает пороки, чтобы тем самым увенчивать

славой порочных героев. Многие из людей внимают этой лести с удовольствием, ибо,

оправдывая их вкус, она помогает избежать обвинений в несправедливости. Невозможно,

чтобы государи поступили сурово с тем, кто хвалит те достоинства, в наличии которых у

себя государи не сомневаются. Такого рода лесть является самой тонкой. Она не

описывает побед и осад государя, как это делают историки, она не поет государю

дифирамбы в витиеватых предисловиях, не ослепляет государя высокопарным

воспоминанием о его успехах, но. приняв вид истины и высокого чувства, нежно отворяет

вход в его сердце, притворной добродетелью и справедливостью. Как может государь,

будучи великим мужем и героем, не внимать той истине, которая ввиду своей

отстраненности не позволяет прогневаться на льстеца, из уст которого она исходит? Как

можно было Людовику XIV, который знал, что только одна его осанка внушает страх

подчиненным, и находил в этом удовлетворение, прогневаться на одного своего старого

офицера, который говоря с ним, дрожал, заикался, останавливался в речах и напоследок

провозгласил: «По крайней мере, Ваше Величество, я не трепещу так перед вашим

неприятелем!»

Государи, перед тем как они получили власть, были такими же людьми, как и все

остальные, и поэтому они могут припомнить то, какими они были ранее, и это убережет

их от яда лести. Те же государи, которые всю жизнь правили державой, с самого

младенчества, как боги питались фимиамом. Поэтому лесть для них жизненно

необходима.

По моему мнению, было бы справедливее соболезновать государям в этом

отношении, нежели осуждать их. Льстецы, а тем более клеветники, заслуживают

проклятие и ненависть всего света, равно как и те, кто, утаивая от государей истину,

становятся в один ряд с его неприятелями. Траян78 с помощью похвал Плиния Младшего

поощрялся к добродетели; в противоположность этому, Тиберий благодаря лести своих

сенаторов только укрепился в злодеяниях.

78 Марк Ульпий Траян(53 – 117) — римский император с 98 г.

ГЛАВА XXIV. ОТЧЕГО ИТАЛЬЯНСКИЕ ГОСУДАРИ ЛИШИЛИСЬ СВОИХ

ЗЕМЕЛЬ?

Притча о Кадме, который посеял зубы убитого змея, и из них выросли

воинственные народы, истребляющие друг друга, является хорошей иллюстрацией того,

что представляли собой итальянские государи во времена Макиавелли. Лживые клятвы и

измены, которые были для них не в диковинку, уничтожили их полностью. Если читать

итальянскую историю конца четырнадцатого, или начала пятнадцатого века, то в ней

нельзя найти ничего иного кроме свирепости, наглости, пренебрежения обязательствами,

беззаконных завоеваний, тайных убийств, словом, одни только гнусные злодеяния, одно

упоминание о которых заставляет содрогаться сердце.

Если бы по примеру Макиавелли попробовать упразднить правосудие, то за этим

последовало бы истребление всего человечества: ведь беззаконие могло бы в короткое

время все государства в обратить в пустыню. Беззаконие и варварство итальянских

государей было причиной того, что они лишились своих земель. Ложные правила

Макиавелли без сомнения могут привести к гибели тех, кто настолько глупы, что желают

им следовать.

Я ничего не утаиваю. Подлая трусость этих итальянских государей вместе со

злостью во многом способствовала их гибели. Бесспорно, что слабость неаполитанских

королей была причиной их падения. Кто бы ни говорил, что при оценке этих событий он

пользуется некими правилами политической науки, однако, при всем том, ему придется