Шрифт:
Мы среагировали одновременно: я выдернул меч из ножен, а он вскочил с табурета.
– Что, букашка, решил потягаться с Великим гон-ге?- злобно прошипел он и взмахнул сначала левой рукой - по кругу и в сторону, а затем правой - резко вперед.
При первом взмахе меч вырвало у меня из ладони, и он отправился в дальний угол дома. После второго мне в грудь прилетел шар спрессованного воздуха, не уступающий по прочности каменному, выбив из легких все их содержимое. Меня отбросило назад, и я врезался в стену так, что захрустели ребра и позвоночник. Под конец я упал на пол лицом вниз, не успев выставить перед собой руки.
– И это все, на что ты способен?!- усмехнулся Кахмаш.
Я не мог его даже послать подальше, лежал на полу и тщетно пытался вздохнуть.
Тем временем колдун взял с полки маленький горшочек, подошел ко мне, поставил перед моей головой изображавшую меня костяную фигурку и приступил к священнодействию. Он принялся посыпать меня каким-то порошком. Каждая щепотка сопровождалась гортанными выкриками. Боэре так не говорят. Должно быть, это был какой-то особый, ритуальный язык.
С каждой последующей порцией порошка мне становилось все хуже. Из носа и ушей потекла кровь, глаза готовы были выскочить из орбит, тело ломило так, что я начал корчиться и кричать. Такое впечатление, будто меня пытались вывернуть наизнанку. Временами, краткими вспышками я видел свое тело со стороны. Таким оно могло выглядеть, если бы на меня смотрела вамни, стоявшая на полу. Случайно посмотрев на фигурку, я заметил, что ее окутывает легкая сизая дымка, соединенная едва заметными нитями той же субстанции с моим телом. Когда я смотрел на нее, мне было ужасно больно, хотелось разом покончить с этим кошмаром, который, как казалось, длился целую вечность. И напротив, когда я видел себя со стороны, не было ни боли, ни страха, ни мыслей, ни чувств - райская безмятежность и бескрайняя пустота.
Из-за этой раздвоенности я никак не мог сосредоточиться. Существо, смотревшее на меня глазами вамни, вообще ни о чем не думало. А когда разум возвращался в мое тело, боль затмевала все прочие чувства и желания.
И все-таки что-то продолжало во мне сопротивляться. Инстинкт самосохранения? Ненависть к колдуну? Цель, к которой я так стремился?
Не знаю.
Сначала мне было больно, и я кричал.
Потом я увидел себя со стороны.
Видел, как моя рука тянется к животу...
Картинка меняется, и снова БОЛЬ... разрывает мое тело на части...
... с неимоверным усилием вытаскивает из-за пояса нож...
...ЖУТКАЯ НЕСТЕРПИМАЯ БОЛЬ...
...тянет его вдоль тела, рассекая при этом и без того рваную рубаху...
...Я БОЛЬШЕ ТАК НЕ МОГУ-У-У-У-У!!!!!!!!!!!
...и втыкает в подъем стопы колдуна, приколов ее к деревянному полу.
И сразу наступило облегчение, словно выключили рубильник.
– Ах, ты, гаденыш!- змеей зашипел Кахмаш, выронив из рук баночку с порошком.
На его счастье, она упала мне на спину и не разбилась.
Колдун начал наклоняться - то ли за баночкой, то ли хотел вытащить из ноги нож.
Я, хоть и вяло, но все же приподнялся, бросил непослушное тело вперед и навалился на колдуна, угодив ему в колени. Не будь ножа, он бы просто отступил назад, но я лишил его подвижности, и он упал на спину, вырвав при этом нож из пола.
Главное, не дать ему колдовать!
Я вытащил нож из его стопы и, воткнув его в бедро колдуна, подтянулся повыше.
Кахмаш неожиданно рассмеялся и попытался сесть. Я опять бросил тело вперед и вверх, ударил его головой в подбородок, и он вернулся на пол.
Снова дело за ножом. Я извлек его из ноги колдуна и вонзил ему под ребра. Подтянулся, вытащил и воткнул повыше, еще раз вытащил и еще раз воткнул.
Кахмаш схватил меня за горло и принялся душить. Я бил его ножом, сипло приговаривая: "Сдохни... Сдохни... Сдохни!!!", а он продолжал смеяться и сжимать пальцы.
Неожиданно Кахмаш замолк и ударил меня наотмашь по лицу, достаточно сильно, чтобы я отлетел в сторону, выронив нож. А он, как ни в чем не бывало, вскочил на ноги и рванул к полкам, на которых стояли вамни.
Живучий, гад! Если он сейчас кого-нибудь призовет...
В отчаянном прыжке я бросился за ним, схватил его за ноги и дернул на себя. Колдун упал, но перед этим все же успел зажать в ладони одну из костяных фигурок. Я вцепился в его кулак обеими руками, не давая возможности призвать духа.