– Вы еще тут?!

Проводив торопливо удаляющиеся спины свирепым взглядом, бесшумно распахнул дверь и занес внутрь сандаловый ящик и корзину со снадобьями.

– Раджа очень надеется на вас, – он ободряюще улыбнулся и куда-то заторопился.

– Ах вот вы где, мои дорогие спасители! – раздался сзади заплетающийся голос раджи.

Гости недоуменно обернулись. Вишал приближался нетвердой походкой, помахивая булькающим кувшином. Красный, прошитый золотой тесьмой халат был небрежно распахнут, так что виднелось внушительное волосатое брюшко.

«О как! Однако вы уже порядком набрались, ваше высокоблагородие, стресс-то снимаючи!» – улыбнулся Алексей.

Подойдя близко к гостям, раджа остановился и, слегка покачиваясь, обвел их умильным взглядом, распространяя густой винный запах. Остановившись на зеленых усах Алексея, недоверчиво наклонил голову набок, поднес кувшин к носу и подозрительно принюхался. Еще раз недоверчиво глянув на невозмутимого гостя, неуверенным жестом выцедил на ладонь оставшиеся капли вина.

– Что за дрянное пойло?

Гримаса отвращения исказила лицо раджи. Брезгливо понюхав унизанные перстнями пальцы, зажмурил глаз, широко размахнулся и, крякнув с натуги, с силой швырнул кувшин в проходящего мимо павлина.

– Проклятая курица!

Удовлетворенно проследив за истошно вопившей убегающей птицей, сбивчиво обратился к гостям:

– Уважаемый Садхир, благородный Алахей, вы даже не представляете, я так рад, так рад, что вы уже здесь! Моя любимая супруга весь день так ужасно кричала, что я не выдержал и выпил для храбрости немножко… немножко… вина. Наша дворцовая повитуха Сандхия уже давно ожидает вас.

Из покоев раздался протяжный женский крик.

– Вот! Опять! Слышите, слышите? – раджа испуганно замахал руками. – У меня… У нее опять схватки! Помогите же ей, прошу вас!

Переглянувшись, Алексей с Садхиром вошли внутрь. Алексей оценивающе оглядел помещение и покраснел. «Да уж. Детям до шестнадцати сюда точно лучше не заходить», – опустил глаза, стараясь не разглядывать слишком уж откровенные фрески.

У широкой кровати с балдахином суетилась маленькая седая старушка.

– Проходи, проходи, Алахей, – заметив смятение молодого ассистента, Садхир улыбнулся в бороду. – Пока разбери корзину со снадобьями, – направился к стонущей роженице.

– Хорошо, – Алексей поочередно перетащил медицинские принадлежности к изящному резному столику рядом с кроватью.

На столе уже громоздилась куча серебряных чаш и свернутые рулоны белой льняной ткани. Внизу стояли большой серебряный чан с теплой водой, несколько широких пустых медных тазов и затейливая золотая чаша с жидким мылом.

Поколебавшись, сдвинул мешающее барахло в сторону и аккуратно расставил склянки. Открыл ящик с медицинскими инструментами и нерешительно замер, дожидаясь инструкций Садхира.

Гуру некоторое время пошептался с оживившейся старухой и целеустремленно направился к Алексею.

– Все не так плохо. Роженица молодая и очень устала. Нужно ей просто немного помочь. Давай, полей на руки…

Полив друг другу на руки теплой водой из чаши, подошли к столу. Гуру бережно поднял склянку с едва просвечивающимся корнем растения, странно напоминающим человеческую фигуру.

– Знаешь ли ты, что это?

Алексей вгляделся в смутно знакомые контуры.

– Да, это очень редкое растение. У нас называется женьшень и растет в далеких восточных лесах. Обычно его дают ослабленным людям, чтобы они быстрее выздоровели.

– Верно, – торжественно согласился старик, переливая жидкость в серебряную чашу. – Тебя хорошо обучили. Мы зовем его корень жизни. Возьми чашу с его настойкой и напои роженицу. Плод совсем скоро будет выходить, а ей требуется много сил. Смелее!

Немного оробев, Алексей принял чашу из рук и вместе с гуру направился к кровати. «Назвался груздем, так полезай в кузов», – мрачно приободрился.

Старуха, заботливо вытирающая капли пота со лба роженицы, обернулась и с любопытством уставилась на молодого помощника Садхира, о котором так долго судачили во дворце.

«Ой, мама моя! – Алексей едва не отшатнулся, разглядев сморщенное лицо повитухи. – Непонятно, зачем нас вообще сюда пригласили. Я бы сразу двойню родил, и не один раз, – испуганно сглотнув, постарался не обращать внимания на бельмо и единственный кривой зуб, торчащий наружу. – Ну, приступим…» – он откинул полупрозрачную занавеску.

Молоденькая девушка мучительно простонала. Огромный живот угрожающе зашевелился.

– Тихо, тихо, – Сандхия бережно приподняла голову роженицы.

Тара с трудом приоткрыла глаза.