С этими словами он к великому удивлению собравшихся обнял Заваркину за плечи.

— Ох! — Кирилл еле слышно втянул в себя воздух.

Заваркина смешно подергала кончиком носа и одним плавным движением высвободилась из объятий обоих мужчин.

— Приятно было повидаться, — Заваркина улыбнулась чете Боряз, — меня ждут на кухне.

— Где вам и место, — надменно заявила Светлана Боряз. Ее муж незаметно положил руку на ее локоть.

— Я прошу прощения… — запел было Игорь.

— Не утруждайтесь, — заявила госпожа Боряз, — в этом городе все знают, что от вашей жены не приходиться ждать достойного поведения. Всем известно, где она воспитывалась.

С этими словами чета Боряз вышла, оставив растерянного Егора и закипающего Игоря.

— Ты знаешь, где она воспитывалась? — тихо спросила Сонька в самое ухо Кирилла.

— Ты мне ухо обслюнявила, — сообщил Кирилл, отпихивая локтем Соньку. Та, вопреки привычке, не ответила, чем привела Кирилла в изумление. Он даже бросил наблюдать за скандалом и повернулся лицом к Софье. Та растеряно улыбалась.

— Так ты знаешь? — спросила Дженни настойчивым шепотом и дернула Кирилла за свитер.

— Как ни странно, знаю, — задумчиво произнес Кирилл, наблюдая, как и муж, и бойфренд Анфисы Заваркиной, обменялись свирепыми взглядами и скрылись за занавеской на кухне, столкнувшись в проходе.

Кирилл и Соня, не сговариваясь, сорвались за ними. Едва протиснувшись на сверкающую кухню, они застали драматичную сцену.

— Скажи своему любовнику, — высказывал Заваркиной Игорь Кныш, слегка манерничая, — что я не одобряю такой открытой демонстрации чувств.

— Открытая демонстрация чувств была бы, если бы я на ней футболку задрал, — запальчиво возразил Егор.

Игорь уставился на жену, ища поддержки. Заваркина сидела на сверкающем разделочном столе, оперевшись на запасную кофе-машину и покусывала губы. Казалось, она сдерживается, чтобы не расхохотаться.

— Ты еще школьник и не в состоянии оценить последствия своих поступков, — наставительным тоном произнес Игорь Кныш. На такие неповторимые интонации способны лишь те мужчины, что научились сочетать истинно женское ехидство с природной мужской способностью наносить глубокие раны самолюбию.

— А ты сам-то дееспособен? — ответил Егор с несвойственной ему властностью, обнимая Заваркину за плечи.

— Я за курткой, — ответила она и скрылась в подсобке.

— Домой пойдем?

— Домой он пойдет, — проворчал Игорь.

— Ты че творишь? — поинтересовался Кирилл, когда Егор вышел из кухни в зал.

— Ты ставишь ее в неудобную ситуацию, — сказала Соня, два раза запнувшись.

— В безвыходное положение, — поправил ее Кирилл.

— Я все улажу, — самоуверенно заявил Егор.

— С удовольствием посмотрю, как твой отец приколотит тебя к забору, — заявила Сонька.

— Скорее, его мать приколотит Заваркину, — сказал Кирилл.

— А вот это будет обидно, — сказала Сонька, таким тоном, будто Заваркина уже в муках умерла на распятье.

Кирилл внимательно посмотрел на нее.

— Ты тоже?

— Что тоже, — не поняла она.

— Влюбилась в Заваркину?

Сонька улыбнулась и показала ему язык, что опять повергло его в недоумение.

— Так, Софья, объясни мне, что изменилось между нами? — спросил он, дернув ее за шарф.

— Не знаю, — легкомысленно пропела она, — а почему ты называешь меня по имени?

— Я всегда тебя по имени называл… — задумался Кирилл. Соня на это отрицательно покачала головой и снова улыбнулась.

— Пошли, — нетерпеливо сказала Дженни. Она уже надела свою очаровательную шубку и притоптывала на месте.

— Кофеин? — насмешливо спросил Кирилл и незаметно прикоснулся к Сониной руке. Она одернула ее, будто ее легонько стукнуло током.

— Да ну вас, — сказала Дженни и выскочила на улицу. Ей было жарко.

— Эй-эй-эй, меня подожди! — крикнула Соня и, покрыв шарфом голову, выбежала из кофейни.

— Что все это значит? — спросил Кирилл сам себя с улыбкой.

— Это значит, у тебя будет чудесная весна, — тихо сказала Заваркина. Она все это время стояла позади них.

Кирилл тут же мысленно отругал себя за глупую улыбку, которая расцвела на его лице.

— Вы домой? — спросил он, тщетно пытаясь нахмуриться.

— Домой, — сказал Егор.

«Дома» у входной двери своей мансарды Анфиса присела и приподняла коврик. Под ним лежал ключ.

— А деньги ты где хранишь? — удивленно спросил Егор, — в вазочке с конфетами?