разница между озерами бытия и слонами раздумья?»

Я знал, конечно, что Блок цитировал пародию Вл. Соловь­

ева на «Русских символистов». « Я - т о , — прибавил Б л о к , —

очень хорошо знаю, как возникают такие образы».

Летом 1911 года я был вместе с В. М. Жирмунским

в Венеции. Там все напоминало о Блоке, о его «Италь­

янских стихах». Я послал Блоку открытку с видом пло­

щади Святого Марка, написав на ней две строки, все

эти дни бывшие в сознании:

Холодный ветер от лагуны,

Гондол безмолвные гроба...

Продолжение этих строк: «Я в эту ночь, больной и

юный, простерт у львиного столба». И эти строки звуча­

ли в сознании так настойчиво, что, дойдя до «львиного

79

столба», захотелось исполнить блоковские строки бук­

вально. Осуществить полушуточный, полусерьезный

обряд оказалось совсем не трудно: то, что в Петербурге

было бы немыслимым озорством, никого не могло уди­

вить в теплый южный вечер, в окружении венецианцев,

если не «простертых», то непринужденно сидевших тут

же. При встрече с Блоком я рассказал ему о том,

как «простирался» в его память. Он, улыбаясь, сказал:

«А я не простирался».

20 октября 1911 года я снова встретил Блока у Го­

родецкого — на этот раз на многолюдном вечере: это

было первое собрание будущего «Цеха поэтов» 7. Блок

читал вариант «Незнакомки» («Там дамы щеголяют мо­

д а м и » ) , — тогда еще не напечатанный, но в прениях не

участвовал и в «Цехе» с тех пор ни разу, кажется,

не бывал.

Через месяц — 21 ноября (беру дату из дневника

Блока) — я встретил его на публичной лекции моего

брата, Вл. Вас. Гиппиуса. Эта лекция (первая из цикла

публичных лекций по русской литературе) в печати ни­

когда не появлялась 8. Блок расспрашивал о «Цехе по­

этов». Я, между прочим, иронически процитировал строч­

ку одного поэта, которая показалась мне характерной —

до впечатления пародийности — для модного тогда среди

части поэтов эстетства: «Ты отдалась на дедовском дива­

не». Блок засмеялся и сказал: «Это, кроме всего, еще

и плагиат из Городецкого: «Ты отдалась мне, как ребе­

нок». Речь зашла о только что напечатанной рецензии

Городецкого на «Ночные часы» 9. Мне казалось, что ре­

цензия эта слишком элементарно выпрямляет путь Бло­

ка: мысль ее была, что образ «Прекрасной Дамы», обер­

нувшись на время «Незнакомкой», теперь сливается с об­

разом России. Но Блок отнесся иначе. «Хорошо уже

т о , — сказал о н , — что об этом можно говорить популярно».

Вскоре после этого появилась моя рецензия на

«Ночные часы» — в «Новой жизни» 10. Блок прочел ее

27 ноября, о чем записано в его дневнике, но я получил

номер журнала позже. Увидев рецензию в печати, я был

в отчаянии. Все, что было написано о книге по существу,

как об этапе творческого пути Блока, было выброшено,

остались только замечания о стиле, иногда совсем мел­

кие. Я написал Блоку письмо, посетовав на все, что про­

изошло, и, приложив самую рецензию, написал, что на­

деюсь все же высказаться о поэзии Блока по существу

80

в статье, работу над которой хочу начать, как только

закончится начатое мусагетовское собрание. Блок ответил

мне таким письмом:

Дорогой Василий Васильевич.

Благодарю Вас за рецензию, которую, впрочем, читал

в журнале; мне были ценны отдельные замечания, но они

действительно отрывочны, и я очень рад, что в этом ви­

новаты не Вы, а редактор; тем более хочу узнать

статью, но совсем не знаю, когда выйдут книги; я Вам

их все с удовольствием подарю — от первой, если ее у

Вас нет, и до третьей, куда войдут и «Ночные часы».

Ваш Ал. Блок.

14 XII

Издание закончилось через год; Блок не забыл своего

обещания и прислал мне все три тома с надписью: «Ва­

силию Гиппиусу с приветом».

Осенью 1912 года я два раза был у Блока — 29 авгу­

ста и 14 октября, о чем записано в его дневнике. Обе эти