Шрифт:
– Ты всё-таки сделал это не своей волей, - не выдержал Даллен.
– Тебя магическое кольцо вело... Ему трудно противиться.
– Какое... кольцо?
– медленно спросил Илтарни.
– Я согласился взять деньги, да... Кольцо?
– Перстень подчинения...
– сказал Поющий.
– Они положили его в кошель с деньгами. На случай, если ты передумаешь.
То ли стон, то ли рыдание вырвалось у Илтарни - Даллен уже перестал понимать, где первый, а где второй йенна Крейд, бывший когда-то его другом.
– Значит, я взял деньги... а потом уже они управляли мной?
– спросил парень еле слышно. Даллен молчал.
– Я хотел отдать долг. Лучше бы я разорился... стал нищим... Лучше бы не играл... Илтарни схватился за горло, как будто его что-то душило.
Башня Шайла. Два человека на площадке.
– Сколько уж раз я себе зарок давал, - признается белокурый мальчишка.
– Ничего не выходит. Только в руки колоду возьму...
– Так не играй, - спокойно отвечает Даллен.
– Даллен, - сказал Кантор, - а хочешь, я выведу его отсюда? Он очнется...
– Это возможно?
– встрепенулся Даллен.
– Тогда - да! Семь лет... Он искупил свое преступление.
– Такое не искупить, - еле слышно уронил один из Илтарни.
– И посла - не оживить...
– И тот плевок, - зло, с отчаянием добавил второй, - ещё худшая подлость, чем убийство!
– Найгерис... отпустили больного, - медленно произнес Даллен.
– Но ты мог бы приехать к ним и принять свою судьбу из их рук. И тогда твое искупление завершится... А я - простил тебя, Илтарни.
– Пошли отсюда, - хрипло сказал Кантор.
Утро было ароматным и звучным.
Даллен поднялся первым и довольно долго стоял у окна. Он вспоминал сон, в который так резко ворвался его новый знакомый.
Поющий вспоминал казнь - и первый раз видел ее как бы со стороны. Наверное, она много раз снилась ему - но, проснувшись, он забывал. А теперь - помнил.
Помнил растаявший эшафот, и казалось ему теперь, что казнь осталась в другой жизни. Что не семь лет прошло, а гораздо больше.
Но это и была другая жизнь...
Теперь он Поющий, а не граф йен Арелла. Хотя и граф тоже. Имя и честь вернули... Интересно, кого же в нем больше сейчас? Поющего или шайлского графа?
Об Илтарни Даллен вспоминал редко. Старался не вспоминать. Он не волен был изменить прошлое и судьбу запутавшегося слабовольного мальчишки. Но, кажется, его новый приятель изменил будущее Илтарни? Вправду ли йенна Крейд очнется теперь, или сумасшествие так легко не лечится? Хотя это не совсем обычное сумасшествие. Даллен болезненно усмехнулся - он вспомнил: "Убей меня наконец, прошу тебя..."
Интересно, как среагируют найгерис, если Илтарни и вправду явится в Найгету с повинной?!
Поющий и сейчас видел, как наяву, улицу Шайла, залитую ярким утренним солнцем. Как они втроем вышли туда из этого мрачного каземата, где казнил себя Илтарни. Йенна Крейд был один, и выглядел непривычно - серьезно и торжественно. А Даллена совсем не удивляло, что они идут по улицам Шайла. Всё было так, как должно... И в какой-то момент ему даже показалось, что это - не сон.
Что-то изменилось. И что-то ещё должно было измениться... Вот и Илтарни, быть может, придет в себя.
– Доброе утро!
– почти неслышно подошел его гость. Не кэрье, но задатки есть.
– Воздух тут у вас какой! Ветром пахнет и лесом...
– Доброе!
– улыбнулся Даллен.
– А день и впрямь хороший. Тебе понравится. А то у нас тут , особенно весной и осенью, часто дожди...
"У нас", - подумал он. Я говорю "у нас"... И давно уже, если припомнить.
– Ладно! Давай собираться, Наставник, наверное, нас заждался. Мастер Дэррит привык вставать с рассветом!
– Тогда он уже встал, - заключил мистралиец, кашлянув в кулак.
Наскоро ополоснувшись холодной водой, они зашли за Тэйгланом и направились от Западных Ворот к Дому Песен.
Они шли по улице - и навстречу им с кустов срывало ветром белые лепестки. Еле слышно звенели колокольчики - маленькие флюгера на крышах, Даллен так и не понял, как они устроены, но при разных направлениях ветра они звенели по-разному.
Скоро должна была показаться Площадь... Даллен вспомнил, как увидел ее впервые - хотя, признаться, в тот день он мало что видел. Какой-то серый туман - и запредельная, далекая и чем-то успокаивающая музыка. И эта Площадь, воздух которой был пронизан мелодиями, словно принесенными ветром...