–  Князь! Надо срочно спасать головной отряд! Веди дружину!

Дир ударил коня плетью, успев крикнуть на ходу:

–  За мно-о-ой!

Дружинники прискакали тогда, когда головные силы были разгромлены. Уличи, увидев бронированных всадников, быстро умчались в степь. Дир с болью в сердце оглядывал поле боя. Десятки зарубленных бойцов. Много раненых, они кричали и стонали; оставшиеся в живых медленно собирались вокруг своего сотского Клуда. Дир направил на него коня, выкрикивая в бешенстве:

–  Куда смотрел, растяпа? Почему не выслал дозор?

–  Да ведь уличи ускакали, все видели, - оправдывался сотский.

–  «Все видели!» - передразнил его Дир.
– А они затаились и застали врасплох!

Конь у него вздыбился, князь с трудом усмирил, сам не мог успокоиться, злость и досада разбирали всё больше и больше. Спросил:

–  Кто среди вас десятский?

Один из воинов вышел вперёд.

–  Назначаю тебя сотским! Принимай бойцов! А ты, - ткнул он плёткой в Клуда, - отныне разжалован в рядовые!

Во все стороны отправив разъезды, войско двинулось дальше. Но не прошло и получаса, как появились соединения всадников, они налетали, пускали стрелы и повёртывали в степь, не принимая боя. Потом такие нападения стали постоянными, они заставляли киевлян принимать боевой строй, готовиться к отражению, потом двигаться вперёд, но при появлении конницы останавливаться, располагаться на местности, замерев в ожидании стычки. Стрелы находили жертв, становилось всё больше и больше раненых и убитых.

–  На измор берут, сволочи, - в сердцах выругался Богута.

–  Ничего. Подловим подходящий случай и вдарим изо всей силы!
– бодрился Дир.

–  Боюсь, что это будет удар в пустоту, - невесело ответил Богута.

–  Куда они денутся?
– сказал Дир, внимательно вглядываясь в даль.
– Через дня три-четыре прижмём неприятеля к морю, тогда посмотрим, как он запляшет!

Рано утром, позавтракав, продолжили движение. Но не прошли и пару вёрст, как появилась конница противника. На сей раз она наседала с трёх сторон, лавина за лавиной всадники накатывались на пешие части, засыпали стрелами, подлавливали мелкие подразделения, оторвавшиеся от основных частей, безжалостно истребляли и быстро скрывались. Дир измотал дружину, бросая из одного конца войска в другой, и всё бесполезно: враг успевал уйти раньше, чем прибывали бронированные конники. Уличи наседали до самой темноты, так и не ввязавшись ни в одно большое сражение.

За ужином Богута сказал мрачно:

–  Наши потери большие, а до противника мы не дотянулись ни одним мечом. Понимаешь, князь, чем это нам грозит, если мы будем упорствовать дальше и воевать таким же способом?

–  А что ты предлагаешь?
– раздражённо спросил Дир.

–  Надо придумывать что-нибудь новое.

–  Что именно?

–  Думай. Ты - князь.

–  Ты тоже отвечаешь за ополчение.

Богута немного подумал, ответил:

–  Честно говоря, не знаю, что и предложить. С моими пешими бойцами конных уличей не догнать и сражение не навязать. Твоей одетой в железо дружине это тоже не под силу. Стало быть…

–  Что - «стало быть»?
– взъерошился Дир.

–  Или вставать в круговую оборону и ждать, когда уличи нападут всеми силами. Или…

–  Ну, договаривай!

–  Что тут договаривать. Назад надо двигаться.

–  Признать своё поражение?

–  Ну почему поражение… Просто получится не вполне удачный поход…

–  На это никогда не пойду! Я пришёл сюда, чтобы наказать уличских князей, и сделаю это во что бы то ни стало!

Богута промолчал. Завернувшись в меховую бурку, лёг спиной к костру и скоро уснул. Дир ещё долго смотрел в высокое звёздное небо.

Назавтра всё повторилось. Только противник наседал всё настойчивей и злее. Он почти в упор расстреливал пеших бойцов, явно издеваясь над их беспомощностью. Правда, уличи стали больше терять и лошадей, и всадников, но это их не останавливало.

Теперь они окружили войска русов со всех сторон, вступили в яростное сражение с дружиной, но, получив отпор, отступили и стали обстреливать её издали. Дир вынужден был дать приказ остановиться и занять круговую оборону. Связали телеги, воздвигнув непреодолимую преграду для конницы. Бойцы встали на них, из луков отражая наскоки противника. День успешно выстояли.

За ужином Богута спросил князя:

–  Завтра обороняемся? Наступаем?

Тот деловито ответил:

–  Попробуем заманить противника ложным отходом. Сделаем вид, что боимся его, начнём отступать. Уличи, я думаю, не утерпят, бросятся всеми силами. Тут мы и дадим решительное сражение.

Богута отвёл взгляд и, пряча насмешливые искорки в глазах, ответил:

–  Мудрое решение. Думаю, срочно надо созвать сотских и десятских и довести до них твой приказ. А они, в свою очередь, доведут его до рядовых воинов.