Шрифт:
— Идите вы к черту со своими рецептами... Когда я могу покинуть камеру?
— Да в любое время, любезнейший, да хоть прямо сейчас и идите. До свидания. До скорого свидания.
Полиевкт Харлампиевич неуверенно встал, вопросительно глядя на следователя. Он еще не до конца поверил в свалившееся на него счастье.
— Что, прямо сейчас могу идти?
— Какой вы, право. Я же сказал: вы свободны... Ежели у вас вещички в камере остались, я прикажу конвойному — он принесет.
Хлебонасущенский только махнул рукой, мол, какие там вещички, и стремительно вышел из кабинета.
Лицо Аристарха Петровича резко изменилось, словно он снял маску. Оно стало острым, на скулах заходили желваки, глаза сузились, как у китайца. Страшное лицо сделалось у Аристарха Петровича.
Чечевины. Саратовская губерния.
Время потеряло власть над Степаном. Может быть, за год и прибавилось у него морщин, но ни он сам, ни окружающие не замечали их. Очень старые люди стареют незаметно. Тяжело переставляя ноги, шел он в кабинет барина. В руках у него был поднос, на котором лежал конверт.
За двадцать лет дом в Чечевинах много раз переходил от одних хозяев к другим, перестраивался и перекрашивался согласно их вкусам; потом имение попало в государственную опеку и год назад было пожаловано государем князю Николаю за заслуги перед Отечеством.
Планировка и убранство дома даже отдаленно не напоминали родовое гнездо князей Чечевинских. Лишь два портрета в гостиной, те самые, что вывезла мать Анны из Турусовки, отреставрированные гравером Казимиром Бодлевским двадцать лет назад, напоминали о прошлой жизни...
— Вам письмо, ваша светлость, — сказал Степан, входя в кабинет.
Николай посмотрел на адрес, потом на Степана.
— Знаешь от кого?
— Догадываюсь, ваша светлость... Николай разрезал конверт, в нем было два
письма.
— Это Анне Яковлевне отнесешь, — он отдал один сложенный лист Степану, а другой развернул и быстро пробежал глазами.— Кланяется тебе Сергей Антонович. Интересуется, здоров ли.
— Да что мне сделается, — Степан словно засветился от удовольствия. — Он-то как? Золотой человек... Нынче таких и нет... Будете писать ему, так от меня тоже низкий поклон передайте. Ежели, конечно, не в тягость вам, барин...
— Передам, передам... Ступай...
Степан вышел, а Николай углубился в чтение письма.
В кабинет вбежала Анна.
— Николенька! Ты только представь себе! Юлия пишет, что они купили корову! Глаша настояла! А Юлия сама доит. Представляешь? Они нас зовут к себе. Юлия пишет, что там такая красота! Горы, водопады, пропасти!.. Давай поедем... Возьмем ребят... Ваня будет писать этюды, Маше очень полезен горный воздух...
— Аннушка! Как же я могу теперь уехать... Я затеял строительство, людей нанял, лес привез... И нате! Бросил все и уехал! Так не годится...
— Ты прав. У тебя строительство школы, у Вани — этюды... А Маша — целыми днями одна... Соломенная вдова! Мне кажется, Николя, что у нее к Ване некоторое охлаждение... Ты не заметил?
— С чего ты взяла? Они любят друг друга...
— Дай-то Бог... Дай-то Бог...
Анна большими мужскими шагами заметалась по кабинету.
— Что с тобой, Анна? Мне не нравится твое состояние...
V — А мне не нравится то, что происходит с Машей, мне не нравится это ее увлечение театром, мне не нравятся ее поездки в город... Она ночует там неизвестно где. Мне тревожно за нее.
— Как это неизвестно где?! Ты ведь отлично знаешь, что она останавливается в городе у Шен-шеевых. Долли Шеншеева часто гостит у нас. Это вполне благовоспитанная девица... Странно, почему тебя это так волнует? Мне нравится, что у Маши
появилась новая знакомая, нравится, что Маша увлекается драматическим искусством...
— Николя, Маша — наследница двух стариннейших княжеских родов России... Что бы сказала наша матушка, если бы узнала, что ее внучка выступает в фривольных пьесках перед пьяными купцами?..
— Эк тебя занесло, сестрица! Какие купцы! Какие фривольные пьески!!! Я видел их последний спектакль... Это была пьеса господина Потехина. Очень глубокая пьеса, хотя и не без недостатков. Губернатор со всем семейством присутствовал. Я не понимаю тебя, Анна.
— Я сама себя не понимаю... Долли мне нравится. Я слышала, что она была обручена с этим негодяем Шадурским, но сие ни о чем не говорит... Негодяи имеют нюх на хороших людей.
— Стало быть, ты не против ее дружбы с Машей...