– А где мы их возьмем? – спросил Игорь.

– Надо придумать, – Ян не терял воодушевления и продолжал. – Причем надо так сделать, чтоб все сразу в тему въехали. На входе посадим человека или сами сядем, типа, за учительский стол, возьмем журнал школьный и будем отмечать пришедших, ну как будто прогуливает кто-то или нет.

– Прикольно, – сказал Гарик. – Слушай, скажи, а что ты так стараешься? Бабла-то, насколько я понял, там поднять не удастся. На фига так жилы рвать?

Ян задумался. Почему-то этим вопросом он не задавался.

– Просто хочу красиво все сделать. Необычно, – наконец ответил он.

– А с баблом еще посмотрим, – добавил Игорь. – Сейчас думать нужно, как все это провернуть.

Трамвай успел намотать не один круг, прежде чем ребята покинули этот «офис». Вообще, ночной трамвай стал регулярным местом встречи на все время подготовки события. Яна, Игоря и Гарика уже стали узнавать вожатые. К тому же Ян полюбил иногда просто приходить кататься. В движении ему лучше думалось, желтые огни ночного района, мерное чередование девятиэтажек с двухэтажными постройками, какой-то архаичный стук трамвайных колес и редкое побрякивание звонка успокаивали и в то же время будили фантазию. Хотя вырваться и спокойно посидеть почти не удавалось. Осуществление затеи с праздником требовало предельного сосредоточения, постоянной деятельности и вовлеченности в процесс. Ян вдруг понял, что все складывается только тогда, когда он сам держит «руку на пульсе», но стоит чуть-чуть отвлечься, и волшебное здание начинает рушиться. Так чуть было не сорвалась его затея с партами вместо столов. Воплотить ее стоило немалых трудов. Яну еле-еле удалось договориться о том, чтобы им выдали старые, сваленные на лыжной базе парты, вроде как на утилизацию. А Игорь нашел знакомого водителя «Газели», согласившегося довести их до «Пале», и уболтал Ирину Олеговну на время вечера «сменить интерьер». И вот, когда Яну нужно было идти на погрузку парт, отец не выдержал молчаливого противостояния и властно усадил его за кухонный стол для «важного разговора». На погрузке должен был помогать Гарик, а Игорь освобождал зал «Пале». Ян решил, что Гарик справится без него, и уселся слушать очередные «последние» нравоучения и наставления по жизни. Это отняло полтора часа, и, когда Ян включил мобильник, у него высветился десяток неотвеченных вызовов от Гарика. Он быстро перезвонил.

– Алло! – почти закричал Гарик. – Где тебя носит?!

– Семейные дела. Что у тебя?

– Да ничего! База закрыта, охранник ключ не дает. Говорит, ты – ответственный, и ключ только тебе доверит. Мудило! Мы тут уже больше часа кантуемся. Водила уезжать собрался. Что делать-то?

– Держи шофера! Я мигом!

Ян вылетел из квартиры.

На школьный двор он прибежал, когда «Газель» выезжала из ворот.

Не разжимала своей железной хватки и Ирина Олеговна, сопротивляясь каждому движению своих новых партнеров. До самого последнего момента, чуть не ежедневно грозила все отменить, бормотала, что затея ей совсем не нравится и «зачем она вообще ввязалась во все это». Но самым адовым оказался день мероприятия. Здание, которое с таким рвением возводил Ян, чуть было не рухнуло. Оказалось, что старый проектор неисправен, лампа перегревается и жжет слайды. Почему-то никто не догадался проверить устройство заранее. Это было ударом, и Ян не знал, что делать. Главная фишка вечера срывалась. Однако в тот момент, когда Игорь и Гарик сидели понурившись, Ян вдруг ощутил странное спокойствие, как будто оказался в центре урагана. Вечер состоится, и именно так, как он задумал. Эту уверенность невозможно было объяснить, но невозможно было и поколебать.

– Может, в прокат где-нибудь взять? – Игорь выдал самое очевидное предложение.

– Где? Таких машинок уже нет ни у кого, – ответил Ян.

– А почему обязательно таких? – вдруг поднял голову Гарик.

– Не понял, – посмотрел на него Игорь.

– Твой батя машину даст? – снова спросил Гарик.

– А что надо-то – недоумевал Игорь.

– Короче, у парниши, который нам слайды делал, есть цифровой проигрыватель. Только он большой, на машине везти нужно.

– А он даст? – спросил Игорь.

– Поехали, – сказал Ян.

Владельцем проектора оказался тощий бледный паренек, «компьютерщик восьмидесятого уровня», как его назвал Гарик.

– Горим, понимаешь, Лень, – втолковывал ему Ян. – Без твоей машины – никак!

– А если случится что-нибудь? – упирался Леня. – Вещь дорогая…

– Ничего не случится, – внушал Игорь. – Отвечаю. Ни на шаг не отойду.

– Леня, весь вечер бар без ограничения, – Гарик нащупывал чувствительные места своего собрата.

– Набухаться я и дома могу, – резонно парировал Леня.

– Я тебя с девушкой познакомлю, – неожиданно для себя сказал Ян и попал в точку.

Леня заерзал на стуле, еще немного поотпирался для вида и быстро начал паковать провода и кабели для проектора.

– Ян, с какой девушкой? – шепотом спросил Игорь, пока Леня шуршал коробками.

– Видно будет, – отмахнулся Ян.

По возвращении в «Пале» их ждал новый сюрприз. Ирина Олеговна наотрез отказалась давать скатерти.

– Все загадят, я что, не знаю, что ли?! – возмущалась она так, как будто все уже было загажено. – На прачечную мне расходы кто возместит?

– Ирина Олеговна, ну это несерьезно, – принялся уговаривать Игорь.

А Ян прошелся между расставленными партами и вдруг остановился.

– … это дело житейское. Потом, мы же не свиньи какие-то, – продолжал Игорь.

– Игорь, оставь, – сказал Ян. – Желание хозяйки для нас закон.

Ирина Олеговна кивнула, довольная своей маленькой победой, и ухромала в кабинет.

– Ян, ты чего? Так совсем колхоз получается, – удивился Игорь. – Мы же договорились одну парту для декорации оставить, а остальные покрыть.

– А ты вот сюда посмотри, – Ян похлопал ладонью по поверхности одной из парт.

Игорь склонился над ней и увидел вырезанную на столешнице надпись «9А FOREVER», под которой красовался примитивно изображенный кулак.

– Охренеть! Это же я писал! – ошеломленно проговорил Игорь. – Почему я раньше не замечал?

– Некогда было, – ответил Ян.

Игорь, Ян и Гарик переходили от парты к парте и находили все больше надписей оставленных их одноклассниками и ими самими. Конечно, по большей части они представляли собой бессмыслицу, а порой и откровенную похабщину, но все равно живо напоминали о «золотых деньках».