— Я видела тебя несколько дней назад на рассвете, — вдруг сказала Эллинор, — поэтому и запомнила. В тот день я очень рано вышла из дома, а ты стоял возле черного ягуара как раз напротив моей машины. Мне нужно было на этюды — рисовать море ранним утром — и на улице в тот час никого, кроме тебя, не было.

— Да, я стоял там, — признался Марк, — ожидал одного человека, тебя я тоже заметил.

Я догадалась, что речь идет о том случае, когда Марк проследил Бакли до маленького домика его предполагаемой подруги на побережье.

Тут в разговор вступила Соня:

— Эллинор хочет стать художницей, она учится в колледже в Ньюкасле. А в Уэйкфилде живет ее тетя с мужем и моя подруга занимает одну комнату в их коттедже.

Марк заинтересованно посмотрел на Эллинор и сказал:

— Ты говоришь, Эллинор, что я был один на улице, но это не совсем так. Как раз перед тем, как ты появилась, я видел невысокого, немного сутулого человека, который вышел из маленького домика, что расположен ближе к морю, сел в машину и уехал. Мне он показался смутно знакомым, не знаешь ли ты кто это?

Я поняла, что Марк хочет разузнать о Бакли. Ведь Эллинор, будучи соседкой подруги преступника, могла заметить что-нибудь важное.

— Я, кажется, знаю, о ком ты говоришь, Марк, — в раздумье произнесла норвежка, — этот человек часто приезжает на черном внедорожнике к моей соседке Вайолет Мортон. Она переехала в Уэйкфилд из Южной Африки, купила этот домик и живет здесь около полутора лет. Насколько мне известно, мисс Мортон нигде не работает, с соседями почти не общается. Мы ничего не знаем о ней. Кроме господина, у которого сутулая осанка, мою соседку посещает еще один джентльмен.

Я предоставила Марку возможность расспросить Эллинор о чем он считает нужным, а сама решила поговорить с Соней. Мы уселись на диванчик у окна и я спросила:

— Как твои дела, Соня? Могу я что-нибудь сделать для тебя?

— Спасибо, Энни, я в порядке, а вот мама очень тяжело переживает, никого не хочет видеть, кроме меня и Алекса. Понимаешь, она любила Джеймса...

Соня тяжело вздохнула:

— Спасибо, Энни, что предлагаешь помощь, но мы справляемся. Приехали родственники из Польши и оказывают нам большую поддержку. Похороны Джеймса назначены на понедельник, ты придешь?

— Что за вопрос, конечно приду, — и я обняла Соню, потом спросила ее:

— Скажи, пожалуйста, а мистер Фостер не описывал вам с мамой внешность того человека, которого он видел в ночь убийства Мэри Тэтчер?

— Да, описывал. Это был мужчина среднего роста, около сорока лет, шатен, черты лица довольно правильные, но ничем не примечательные. А почему ты спрашиваешь, Энни?

— Марк думает, что твоего отчима убили, чтобы не допустить его встречи с полицией и не дать составить фоторобот убийцы. На похоронах мисс Тэтчер Джеймс увидел того человека в толпе. Надо думать, что преступник подслушал разговор твоего отчима с миссис Картер и решил действовать. Мой парень считает, что машину Джеймса кто-то специально толкнул в сторону деревьев. Некто до такой степени боялся появления этого фоторобота на свет Б-жий, что пошел на убийство, а значит мистер Фостер, действительно, видел убийцу Мэри Тэтчер. Именно поэтому надо немедленно сообщить полиции обо всем, что Джеймс успел вам сказать.

К нам подошел Марк, Соня продолжила:

— Мы уже сообщили. Видишь ли, Энни, наш местный констебль Чарльз Уингейт почти сразу сказал нам, что Джеймс был убит. Оказывается, его смертельная рана на лбу получилась не от удара о стекло, а была нанесена каким-то тяжелым предметом, скорее всего кастетом, но может быть и камнем— эксперты вскоре это выяснят. А стекло было испачкано кровью из раны Джеймса для отвода глаз.

Я ахнула от ужаса, а Соня подвела итог:

— Полиция представляет себе картину происшествие так. Какая-то очень мощная машина спихнула пикап Джеймса с дороги в сторону деревьев. Ты помнишь, Энни, там дорога как раз делает поворот вправо, машину моего отчима сильно толкнули сзади, она вылетела с дороги и столкнулась с деревом. Но Джеймс тормозил и удар о дерево вышел несильным, к тому же он, по всей видимости, был пристегнут ремнем безопасности (всегда ведь пристегивался!) и не пострадал. Тогда Джеймс, отстегнув ремень, выбрался из пикапа, но в этот момент к нему подошел убийца и нанес моему отчиму смертельный удар по голове. Потом преступник усадил Джеймса за руль, измазал кровью стекло, будто бы мой отчим умер, разбив об него голову, и скрылся.

— Полиция очень хорошо работает, — заметил Марк, — можно надеяться, что вскоре преступник будет найден.

— Да, Марк, надеюсь так и будет, ведь в помощь Чарльзу Уингейту приехал инспектор с группой из полиции графства, тут были и дорожная полиция, и эксперты — это ведь второе убийство в Белдорфе за три дня.

— А если его поймают, — добавила я, — то станет известно, почему была убита Мэри Тэтчер, ведь эти два убийства связаны, я почти уверена в этом.

— Я тоже, — добавил Марк.

***

Ребекка Джонсон быстрым шагом, чуть запыхавшись, подошла к своему дому ровно в три часа, как мы и договаривались. Марк и я вышли ей навстречу из машины, где сидели в ожидании — мы приехали раньше назначенного времени. Я представила Ребекке своего спутника и мы все вместе вошли в ее коттедж.

— У меня есть всего несколько минут, мои дорогие, сегодня много работы и я должна побыстрее вернуться на почту, — объяснила миссис Джонсон, суетливо запихивая коробки с записями Мэри Тэтчер в пакеты, чтобы нам было удобнее их нести. После этого она, встав на цыпочки, достала с верхней полки шкафа какой-то старый фолиант в коричневом кожаном переплете с металлическими уголками и застежкой, и с золотым обрезом.