– Вроде как кольнуло что-то вот здесь, - он коснулся пальцем правого виска, - и голова слегка заболела.

– А потом?

– А что потом?
– криво усмехнулся майор.
– Потом я по этой голове огреб чем-то тяжелым, вот и все воспоминания.

Неожиданно зазвенел телефон, сиротливо стоявший на большом пустом столе. Архангельский поднял трубку, молча выслушал, и сказал:

– Ты, Миша, развлеки пока нашего гостя, а я скоро вернусь.

Обрубков ничуть не сомневался, что Игната Корнеевича вызвал наблюдающий за ними из-за зеркала начальник, чтобы дать очередные указания. И был совершенно прав. Далеко Архангельский не ушел. Выйдя из "допросной", он перешел в соседнюю комнату. Там, стоя у стены смотрел в большое окно невысокий сухощавый мужчина. Глядя на его лицо с тонкими резкими чертами и горящими внутренним огнем глазами, любой бы сказал, что это лицо неподкупного аскета. Архангельский стоял в почтительном ожидании.

Наконец, аскет оторвал взгляд от окна и повернулся.

– Игнат, тут нечего даже думать!
– в его голосе слышалось еле скрываемое торжество.
– Это самородок, жемчужина! Ты как его оцениваешь?

– Непробиваемый, как танк, - ответил Игнат Корнеевич.
– Таких я еще не встречал.

– Конечно!
– аскет даже слегка раскраснелся.
– Одновременная атака пяти сильных колдунов, а у него - в виске кольнуло, голова немножко заболела! Даже мы с тобой после такого неделю бы головой страдали.

– Что делаем?
– коротко спросил Архангельский.

– Вербуй, Игнат, вербуй? Делай что хочешь, что угодно обещай, но соскочить он не должен! Нам такого больше не найти. Один опыт чего стоит! Это тебе не из школьного учителя оперативника готовить. Главное - ошеломить его. Сначала намекни, как много позволено нашим людям, а когда у него фантазия заработает, ты ему впятеро, вдесятеро против ожидаемого! Тут-то он и не сможет отказаться! И вот еще что. Думаю, основной упор нужно делать на то, что у нас нет такой бюрократии, как у них в милиции, никаких тебе показателей и отчетов. И, главное, задницу никому лизать не придется. На это делай особый упор. Это ему должно понравиться, характер у него, похоже, независимый.

– И смышлен, - добавил Игнат Корнеевич, показав на окно.
– Насчет экрана сразу сообразил.

– Вот и хорошо!
– улыбнулся аскет.
– Именно такие люди нам и нужны, чтобы быстро соображали.

– Так, может быть, сам попробуешь вербануть?

– Мы с тобой договорились, - в голосе аскета появился металл, и с лица Игната Корнеевича сразу сползла улыбка, - каждый делает свое дело. Ты для них шеф, а я - царь и бог. Видеть меня они должны как можно реже.

Когда Архангельский вернулся назад, Миша рассказывал майору очередной анекдот, а тот, корчась от смеха, чуть ли не сполз под стол, так что пришлось некоторое время дожидаться, пока он придет в себя.

– Не будем тянуть резину, Тимофеевич, - Архангельский решил не усложнять задачу и действовать напрямик, учитывая характер кандидата.
– Мы хотим предложить тебе работу.

Услышав эти слова, Обрубков сразу поскучнел. Если комитетчик предлагает менту работу, это могло означать только одно - ему предлагают стучать. Ну, сука, подумал он, будь это в другом месте, я бы тебе ответил! А отсюда еще попробуй, выберись!

По его скривившейся физиономии Архангельский догадался, что сморозил глупость и поспешил исправить положение.

– Похоже, ты не так меня понял, - сказал он.
– Я предлагаю тебе перейти к нам на службу. Совсем. В штат.

– Я - в фе-эс-бе?
– с расстановкой произнес оскорбленный в лучших чувствах Обрубков.
– Кажется, это ты не понимаешь, о чем говоришь. Я майор милиции!

– Ну и что?
– усмехнулся Игнат Корнеевич.
– Вон, Миша тоже кандидат филологии, и всего год назад работал на кафедре в университете.

– На факультете журналистики, прошу отметить!
– вставил Миша, вольготно рассевшийся прямо на столе.

– Да, на факультете журналистики, - подтвердил Архангельский.
– А к ФСБ мы имеем примерно такое же отношение, как ты к ядерной физике. Кормимся мы от них, это верно, но даже директор не знает, чем мы здесь занимаемся.

– И чем же вы занимаетесь?
– недоверчиво спросил Обрубков.

– Пусть тебе это лучше Миша расскажет, - ответил Игнат Корнеевич.
– Он в свое время похлеще тебя возмущался.

Майор посмотрел на Мишу.

– А ничем таким особенным, - сказал тот, спрыгивая со стола.
– В основном колдунов ловим. Ведьмы тоже по нашей части, так что живем весело...

4

Человек, наблюдавший через зеркальное окно, знал, что Архангельский добьется своего, чего бы это ему не стоило, поэтому решил не терять понапрасну время и направился к выходу. Не замедляя шага, он прошел мимо охранника в холле, который даже не повернул голову в его сторону, поднялся на поверхность, миновал второго охранника, лейтенанта из службы обеспечения, точно так же не заметившего его, и пошел к стоящему на специальной площадке вертолету. Занял место пилота, запустил двигатель, проверил приборы, и легкая изящная машина плавно взмыла в воздух. У него, конечно, был штатный пилот, но "аскет" любил управлять вертолетом сам, и летчику большей частью приходилось коротать время на земле.