Алекс кивнула и пересела на скамью.

– Ты жди здесь, - велел мужчина.
– Госпожа Махаро придет и скажет, что делать дальше.

– Махаро - это кто?

– Управительница, - пояснил слуга.
– Она встречала твою госпожу.

Александра кивнула и, приготовившись к долгому ожиданию, осмотрелась. Помещение напоминало плацкартный вагон с пятью "купе" по обе стороны. Некоторые из них были завешаны плотными шторами. В каждом имелось свое окно. Чистый, некрашеный пол устилали толстые циновки. В центре стола стоял большой, трехрожковый масляный светильник. Очень скоро Чертяка перестал возиться и начал тихо мяукать. "Проголодался", - догадалась Алекс, у нее самой в желудке уже жалобно урчало.

Она достала котенка и начала с ним играть, стараясь хоть чем-то отвлечь нечастного зверька. За этим занятием их и застала управительница. Александра вскочила, едва успев поймать свалившегося с колен Чертяку.

– Здравствуй, моя госпожа Махаро-ли.

– Ты, Алекс, - полувопросительно, полуутвердительно сказала женщина.

– Да, госпожа.

– Пойдем, - она махнула рукой, подзывая его к одному из завешанных "купе".
– Здесь жил наш кучер, теперь это твое место.

– Да, госпожа, - поклонилась Алекс, окинув взглядом новое жилище.

– Твой зверь?
– спросила женщина, кивнув на прижатого к груди котенка.

– Мой, Махаро-ли.

– Если нагадит, убирать будешь сам!

– Конечно, моя госпожа, - тут же согласилась Александра.

– В господский в дом не пускай. Поймаю, ты его больше не увидишь.

– Понял, госпожа.

– И последнее, но самое важное, - управительница пристально посмотрела ей в глаза.
– Господин Айоро очень добрый человек. Поэтому у нас слуг палками не бьют. В этом доме есть три вида наказания. Предупреждение, напоминание и смерть. Уяснил?

Алекс низко поклонилась.

– Да, моя госпожа Махаро-ли.

– Напоминания еще нет ни у кого из слуг, - продолжила женщина, разглядывая Александру.
– И я надеюсь, что у тебя тоже не будет.

– Я приложу все усилия, моя госпожа, - с видом принимающего присягу президента ответила Алекс.

– Вот и хорошо, - управительница как-то странно улыбнулась.
– Сейчас иди на кухню. Там тебя покормят.

Не слушая слов благодарности, она пошла к выходу. У самой двери женщина оглянулась и, задержавшись на миг, вышла.

Александре это не понравилось. Чертяка взвыл дурным голосом. Задумавшись, она слишком сильно прижала котенка к груди.

– Извини, малыш, - Алекс потрепала его по мягкой шерстке.
– Пойдем ужинать.

На кухне ее встретили Токи и маленький человечек в светлой куртке с длинным ножом в руке.

– Это ты - наш новый слуга?
– спросил он тихим голосом

– Да, - ответила Александра.
– Меня зовут Алекс. А ты мастер Микан?

Повар важно кивнул и тут обратил внимание на котенка.

– Твой?

– Мой!
– гордо ответила она и деловито спросила.
– Молока не найдется?

– Для тебя?
– удивился Микан.

– Ему, - с обидой пояснила Александра.

Повар улыбнулся.

– Есть сливки. Ложечку дам.

Котенок с жадностью набросился на лакомство, а перед его хозяйкой (хозяином) поставили целую чашку риса с овощной подливкой и кружку настоящего (!) чая. Так вкусно она не ела с Гатомо-фами. Мягкий, рассыпчатый рис и то ли мелкие кабачки, то ли крупные огурцы с луком, тертой морковью и перцем. Объедение. Хотя, если полгода назад кто-то сказал Саше Дрейк, что она будет уплетать за обе щеки такую бурду, в лучшем случае тот пошел бы по известному адресу.

На кухню вошла Токи со свертком.

– Вот госпожа Махаро тебе штаны прислала, а то твои сильно грязные. И мыться иди. Муж сказал, что вода нагрелась.

– Дай поесть спокойно, торопыга, - остановил ее порыв Микан.

Но Александра уже облизала ложку, Чертяка тоже покончил со сливками.

– Куда идти?
– спросила она, убирая его в корзину.

– Я покажу, - предложила женщина.

– Тим проводит, - заворчал повар.

– Тима Махаро во дворец услала с письмом к госпоже, - возразила Токи.

– Тогда иди скорее!
– вспыхнул повар.
– Дел полно.

– Я быстро, мастер Микан, - заверила женщина.
– Пойдем, Алекс.

Вход в баню для слуг оказался с торца длинного здания. У лестницы ведущей вниз Александра спросила:

– Я тут постирать решил. Где можно штаны повесить?

– В предбаннике и вешай, - ответила провожатая.
– Там они никому не помешают.