– Пытаюсь вылечить, – ответил келлуанин, взяв маленький кусок льняной ткани и нанеся на нее мазь из пузырька.

– Зачем? – в перерыве между приступами кашля спросил гребец. – Чтобы еще год ворочать проклятое весло? Уж лучше сдохнуть сейчас…

– Не торопись умереть, – проговорил жрец, протирая ладони тряпочкой. В воздухе запахло смолой. – Пока человек жив, его судьба еще может измениться…

– Ты смеешься надо мной, старик, – возразил раб. – Вонючая скамья, весло и плеть Длина. Вот и вся моя судьба.

– Даже боги не всегда знают свое будущее, а ты всего лишь простой смертный, – проворчал Тусет, беря в руку нож с коротким острым лезвием. – Сейчас будет немного больно.

Он смазал предплечье гребца той же мазью и сделал короткий, неглубокий разрез. Раб даже не вздрогнул. Потекла кровь. Жрец стер ее тряпкой, взял из шкатулки другой пузырек и высыпал на ладонь несколько темнобурых крошек размером с пшеничное зерно. Вернув все кроме одной обратно, Тусет вложил крупинку в рану и стал быстро бинтовать руку.

– Что это? – спросил больной.

– Лекарство, – коротко ответил жрец. – Сейчас оно попадает прямо в кровь, которая и разнесет его по всему телу.

– У меня слипаются глаза, – пробормотал раб.

– Так и должно быть, – скривил сухие губы в улыбке Тусет. – Спи. Я прочитал нужные молитвы и повесил тебе амулет Сета. Если бог захочет помочь, завтра тебе станет лучше…

Но гребец не слышал последних слов своего лекаря. Грудь его мерно вздымалась, а лицо обмякло.

– Пойди к капитану и скажи, что для лечения мне нужно вино. А я пока приготовлю необходимое лекарство.

Айри кивнула и выскочила на палубу. Как жрец и рассчитывал, Нарон, узнав о вине, решил подробнее узнать, зачем оно понадобилось.

Тусет показал растертый в ступке порошок.

– Его нужно давать больному всякий раз, как он проснется, и обязательно с вином.

– С каким? – скорбно вздохнув, спросил купец.

– Это не так важно, – пожал плечами жрец. – Главное, чтобы оно было достаточно крепким.

– Такое найдется, – немного повеселел Нарон и выбрался на палубу, махнув рукой притихшей в углу Айри.

Вскоре девочка вернулась с маленькой амфорой.

Жрец уже сложил вещи в сумку. Порошок лежал в глиняной плошке.

– Ты слышала, что должна делать? – спросил ее Тусет.

Служанка кивнула.

– Когда проснется, поить вином со щепоткой волшебного порошка.

– Это просто лекарство и никакого волшебства, – улыбнулся жрец, вставая. – Я скажу, чтобы тебе принесли циновку и какоенибудь одеяло. Девочкам в твоем возрасте вредно спать на голых досках.

Ночью больной просыпался три раза. Дремавшая в уголке Айри просыпалась, мешала лекарство с вином, подносила плошку к спекшимся от жара губам. Гребец с жадностью выпивал и опять проваливался в забытье.

Под утро поднялся ветер, и судно заплясало на волнах, подобно пьяному матросу, возвращавшемуся из кабака. Айри с позеленевшим лицом чувствовала, как желудок то и дело прыгает кудато в глотку, несмотря на то, что девочка делала отчаянную попытку удержать его содержимое внутри. Но на этот раз, кажется, тошнота стала совершенно нестерпимой. Айри пробкой выскочила на палубу и под дружное ржание команды выплеснула в море вино и желчь.

Опираясь на посох, подошел жрец.

– Как там больной? – спросил он, хватаясь рукой за борт.

– Кашляет, – пожала плечами девочка, и ее вновь скрутило в жестоком приступе морской болезни.

Тусет покачал бритой головой.

– Пойдем, у меня есть то, что и тебе поможет.

– Правда? – с безумной надеждой спросила Айри, и, получив утвердительный кивок, схватила его за руку.

Вдвоем они быстро добрались до трюма. Гребец уже не лежал, а сидел, прислонившись спиной к переборке.

– Мой добрый маг, – хрипло проговорил он, увидев Тусета, и тут же зашелся в кашле.

Жрец присел рядом, положил ему руки на плечи и одним движением стащил гребца на пол.

– Тебе нужно лежать, – сказал он в ответ на протестующий жест.

– Отрабатываешь проезд? – криво усмехнулся раб. – Боишься, что Нарон выбросит тебя за борт?

– Это вряд ли, – спокойно возразил Тусет. – Я еще не все заплатил.

– Тогда чего ты так стараешься, спасая мою никчемную жизнь?