– Ты встречалась с одним из убийц, падшая женщина! – камнепадом загремел голос главного инспектора. – Вместо того чтобы выдать мерзавца правосудию, как подобает благочестивой келлуанке!

– Как я могла его выдать, если даже не разговаривала с ним? – девушка рискнула поднять глаза. – Треплоса убили до того, как он со мной встретился. За что меня убиваете, справедливый?

– Еще одно слово, несчастная, и ты получишь на прощание сорок палок! – взгляд разъяренного Раату хлестал не хуже бича.

Но Анукрис не опустила головы.

– Да лучше прикажи запороть меня до смерти или сразу отдать крокодилам! Так будет милосерднее, чем отправлять меня на медленную смерть!

Она хотела еще чтото крикнуть, но подскочивший мождей ударил её палкой по голове.

– Помощник писца рэп Джедефайх, сегодня же отведешь её в Билд! – приказал судья людей. – Там передашь инспектору, пусть выделит людей для сопровождения её в каменоломни.

– Слушаюсь, господин, – с легким вздохом отозвался молодой человек в застиранной юбке.

Стражник легко поднял Анукрис и как куклу потащил к галерее, где бросил в спасительную тень.

– Сиди, моча шакала! Теперь изза тебя придется тащиться до Билда!

Разъяренный главный инспектор покинул кресло. Суд закончился, слуги быстро разобрали навес, унесли статуи богов и складной алтарь.

Сквозь мешанину мелькавших огненных колес девушка наблюдала, как двор постепенно заполнялся народом. Люди опасливо обходили её стороной, стараясь не встречаться с ней глазами. Водопад холодной воды прояснил чувства Анукрис, вернув ей способность соображать. Напротив её стояли хмурый помощник писца и мождей с высокой корзиной у ног.

– Вставай! – скомандовал хмурый рэп. – Если не хочешь, чтобы тебя волокли как дохлую собаку.

Стражник, помахивая пустым кожаным ведром, обнажил в злой улыбке крупные, белые зубы. Анукрис попыталась подняться, но ноги задрожали, колени подломились, и девушка рухнула в пыль. Мождей схватил её за шею и легко вздернул вверх стройное тело. Пока она беспомощно таращила глаза и пыталась чтото сказать, стражник обвязал вокруг шеи толстую, колючую веревку. Отступив на шаг, он посмотрел на довольно усмехнувшегося Джедефайха.

– Молодец, – похвалил тот мождея и направился к выходу. Стражник повесил на плечо девушки свою корзину и потянул за собой. Все еще не пришедшая в себя Анукрис опять грохнулась в пыль, туда же покатились круглые булки и большая дыня. Услышав крик, помощник писца обернулся и досадливо поморщился.

– Ах ты, гиена криворукая! – заорал стражник, спасая хлеб от ног посетителей.

Страшно рыча и бешено вращая глазами, он потянул веревку вверх, поднимая с земли тело девушки.

– Думаешь, я шучу?! Думаешь, мне весело, сколопендра сушеная?!

Задыхаясь, Анукрис хрипела и пускала слюни.

Мождей вновь повесил ей ремень корзины и страшно прошипел сквозь зубы:

– Только попробуй еще раз упасть!

– Да, пошел ты, мужелюб! – выплюнула девушка и тут же получила хлесткий удар по губам.

Рот наполнился слюной и кровью.

– Эй, Зесгорн, ты долго копаться будешь? – недовольно проговорил Джедефайх. – Пошли, а то Осирнеба дома не застанем. Придется пешком тащиться до Билда.

Мождей сорвал с исцарапанного плеча Анукрис свою корзину, и злобно сверкнув глазищами, поспешил за начальником.

Они недолго проплутали по запутанным улочкам и вышли к храму Себера. Всю дорогу стражник то и дело дергал веревку. Девушка падала, Зесгорн громко ругался и с удовольствием отвешивал ей болезненные оплеухи. Та старалась не оставаться в долгу и награждала мучителя обидными прозвищами. В конец рассвирепев, он вырвал из рук Анукрис её корзину и забросил к комуто во двор.

Помощник писца привел их к высоким воротам без калитки. На его требовательный стук одна створка открылась, и на улицу выглянула немолодая женщина в дешевом парике и стеклянных бусах.

– Господин Джедефайх! – поклонилась она, улыбаясь и демонстрируя отсутствие передних зубов. Потом её взгляд упал на грязную, окровавленную Анукрис, и улыбка медленно сползла с некрасивого лица.

– Осирнеб дома? – сурово поинтересовался помощник писца, надвигаясь на женщину.

– Заползай, паучиха, – рыкнул стражник, дергая за веревку.

Девушка едва не упала, больно ударилась локтем о край створки и влетела в маленький дворик. Остро пахнуло навозом. Помощник писца уже деловито прошел к единственной яблоне, росшей в углу, и вольготно расположился на широкой скамейке, упирая руки в колени. Мождей встал рядом, а Анукрис расположилась прямо на пыльной земле, прислонившись к шершавому стволу дерева. Из низкой двери сарая торопливо вышел приземистый, хрупкий мужчина, вытирая на ходу руки грязной тряпкой.