— Ты совсем не знаешь моего отца!

Отец для своих никогда ничего не жалел. Сколько Лиля себя помнит, ей покупали все, что она пожелает. Деньги лежали прямо в ящике письменного стола.

— Сережа, — как можно мягче начала Лиля. — Но ведь и так, как вы живете, тоже нельзя. Ты посмотри, что у вас за квартира? Ни одной стоящей вещи! Какой-то старый хлам! Твоя мать жарит картошку на марга­рине! Ведь сейчас не война и масло всегда есть в мага­зине. Я понимаю, ты привык и ничего не замечаешь. Ты всегда жил так и даже не подозреваешь, что есть люди, которые живут совсем иначе. И таких людей не так уж мало. Конечно, для этого тоже нужно иметь способно­сти, я бы даже сказала, талант. Вы живете в нищете, и этим совсем не надо гордиться. Я жила совершенно в дру­гих условиях. И клянусь тебе, мы никогда не будем жить так, как твои родители.

— Облигации скупать по дешевке у населения я не буду, — проворчал Сергей. — Да и ты, надеюсь, на при­мере своего отца поняла, к чему все это приводит.

— Оставь моего отца в покое, он за это пострадал,.,

— Сам виноват!

— Нам нужно думать, как свою жизнь получше устроить.

— Я уже думаю, — усмехнулся Сергей. — Вон два кресла купил!

— Можешь их подарить своим родителям, — сказала Лиля.

— Ты не забывай одну вещь: мои родители букваль­но все потеряли в войну. А до войны мы жили не хуже других. У нас все было. Город немцы захватили в первый же месяц. Что было на себе надето, в том и спасались. А после войны, сама знаешь, как трудно все налажива­лось. Мы ведь вернулись в освобожденный город одними из первых. Кругом развалины. И вот обжились... Да и семья у нас дай бог! Через год-два родители получат хорошую квартиру, купят и мебель.

— Твои родители никогда не будут жить по-друго­му… Твой отец почти не бывает дома: месяцами пропа­дает на дальних стройках. Он и не замечает всей этой убогости, потому что гость в собственном доме. А мать готовит обеды, стирает белье, ухаживает за ребятишка­ми... Понимаешь, Сережа, у твоих родителей совсем другая психология! Им ничего не нужно. Они всегда всем довольны. Я ни разу не слышала, чтобы твой отец хотя бы сказал, что ему суп не понравился.

— Мать прекрасная хозяйка,

— Ты тоже всем доволен?

— Родителями — да!

— Но вы же бедно живете! И даже не замечаете этого.

— Почему бедно? Отец хорошо зарабатывает, я по­могаю матери. У нас большая семья... Дай срок...

— Господи! — перебила Лиля. — Да пусть они живут, как хотят, меня волнует, как мы будем жить.

— Надеюсь, хорошо.

– — В этой квартире повернуться негде! Спим друг на дружке.

— Я говорил, отцу обещали квартиру.

— А ты когда получишь?

— На улице жить не будем.

— Ты, надеюсь, не собираешься вечно оставаться в этом городе?

— А что, мы должны куда-то уехать?

— Ты способный журналист и по-настоящему смо­жешь развернуться только в большом городе. Там много газет, издательства... А здесь? Одна газета. Никаких перспектив на будущее! Все говорят, что у тебя способ­ности, и только от тебя зависит, разовьешь ты их или станешь ремесленником, как и все, кто работает в этой редакции...

— Ты знаешь, мне иногда хочется побежать в город и скупить все газеты с моим очерком! Мне стыдно, что люди будут читать его... Эта вечная спешка — «в но­мер», «в номер»! Напечатаешь, а потом...

— Успокойся, ты пишешь лучше всех в этой газе­те,— сказала Лиля. — Я сама видела, как читают у вит­рин твои материалы, а твои друзья-газетчики, поверь мне, тебе завидуют...

— Если пригласят в центральную газету, я, конечно, не откажусь, — сказал Сергей.

— И самому для этого нужно уже что-то делать...

— Что же?

— Ну, не мне тебя учить... Наверное, необходимо завести полезные знакомства, напечатать в центральной газете очерк или фельетон. У тебя ведь это здорово по­лучается.

— Я не уверен, — сказал Сергей.

— Хочешь, я поговорю с нашими ребятами? Некото­рые уже устроились в «Комсомолке», «Известиях», а один даже в «Правде». Помогут протолкнуть твой материал.

— Не надо ни с кем говорить и ничего проталки­вать,— помрачнел Сергей. — Я уж как-нибудь сам.

— Мой отец на этот счет придерживается другого мнения... От хороших знакомств очень многое в нашей жизни зависит...

Сергей повернул к Лиле злое лицо: —- Давай сразу договоримся: никогда больше своего отца не ставь мне в пример, ладно?

— Сережка, какой ты еще ребенок!

— Я, пожалуй, тебе смогу семьсот рублей в месяц посылать, — помолчав, сказал он. — И думаю, будет лучше, если ты уйдешь в общежитие от этой обдиралы.

— Об этом ты не беспокойся: мама будет по-прежнему квартиру оплачивать. И потом не забывай: я жду ребенка.

Это Сергея сразу размягчило, он повернулся к жене и обнял. Расстроенная этим разговором, Лиля отодвинулась бы, да некуда. На таких узких жестких койках спят солдаты в казармах. «Еще три дня здесь, — с тоской по­думала она. — Скорее бы уже...» Лунный свет проби­вался сквозь разукрашенное елочными лапами окно. В самом верху стекло немного оттаяло, и в маленькую комнату заглядывала яркая голубая звезда.