" НЕТ! Не сейчас. Я обдумаю это потом. Потом".

Он наконец-то выбрался из "норы Кролика". Сил встать не было. Пополз вперед. Передохнул. Потом все-таки встал. От всей души помочился прямо на труп полосатого неудачника.

А потом достал пистолет, вставил его в рот тигра и нажал на спуск. Пуля 80-го калибра вышла через затылок. Вот и все. Никаких следов.

"Я обдумаю это потом".

* * * * *

...Манчьжурские пограничники, привлеченные выстрелом, подошли чуть ли не раньше, чем из пещеры выбралась разбуженная Мэгги. Потрясенные солдаты долго бродили вокруг сраженного тигра, освещая его фонариками со всех сторон.

– Легенда гласит, что в амурских тиграх живут души наших предков, - задумчиво проговорила Мэгги.

– Я нарушил какой-то местный обычай?
– с тоской поинтересовался Хеллборн.

Она не успела ответить -- подошел старший офицер-пограничник и что-то доложил по-манчьжурски. Пилот-принцесса как-то равнодушно кивнула.

– Офицер говорит, что этот тигр был больной. Старая рана, плохо зажившая перебитая лапа. Судя по зубам - людоед. Так что все в порядке. Ты правильно поступил. Дирижабль подойдет минут через двадцать, - добавила она и сладко зевнула.

П Р Е Д С К А З А Н И Е.

Дворец под надежной охраной,

Но в гуще ночной тишины

От снов беспокойных воспрянул

Владыка манчьжурской страны.

Проснулся. Привстал на постели,

Дрожащий во мраке ночи;

Волнение чувствует в теле -

И сердце тревожно стучит.

Утихла за стенами вьюга,

И ветра утихло вытье;

Во сне замурчала супруга -

Накрыл одеялом ее.

Халат с изумрудным драконом

Накинул на плечи. И вот,

Стоит у ограды балкона,

Свой взгляд устремив на восход.

Опять богдыхану не спится -

В постель не вернется, упрям;

Вступает на цыпочках жрица,

Бросает в огонь фимиам...

Поток ускоряется крови,

Вновь сердце тревожно стучит,

Нахмурив косматые брови,

На запад владыка глядит...

...Как только кольцом анаконды

Волшебный сгущается дым,

Он видит пылающий Лондон

И трижды разрушенный Рим.

И вновь Хаммураби законы

Толмач переводит, сутул,

В висячих садах Вавилона,

Где сам Александр уснул.

Он видит мамлюков лавину

У сфинкса в тени пирамид,

Сраженья в испанских долинах,

В огне осажденный Мадрид.

Он видит ущелия, горы,

Что плотно окутал туман,

И снежные пики Андорры,

И бьющий о брег океан...

Но снова тяжелая рана -

Ключицу украсивший шрам -

Тревожит покой богдыхана,

И он возвращается в храм.

Волна безнадежного страха

Внезапно открылась ему...

– Скорей позовите монаха!
–

Кричит император во тьму.

– Бутанца, поклонника Будды,

Что прибыл с Тибета тогда,

И яды привез, и талмуды,

И пламя, что жгло города...

Дракон зашипел на халате,

Блеснула жемчужная нить...

И М П Е Р А Т О Р

– Я вызвал тебя, предсказатель,

Ты должен мне сон объяснить:

Я видел снега без границы,

А в центре - оазис тепла,

А в нем - трехметровую птицу --

Летать никогда не могла,