Кто-то из пленников пытался протестовать, поэтому последовала новая волна прикладоприкладства и других репрессий.

Когда порядок на палубе был восстановлен, а тщательный обыск - завершен, капитан "Демона Смерти" еще раз прогулялся вдоль строя и осведомился об именах и званиях своих "гостей". Получив информацию от очередного пленника, белголландец равнодушно кивал и двигался дальше. Лишь один из американцев ухитрился заинтересовать его.

– Повтори, - потребовал старший абиссинер, остановившись как вкопанный.

– Сержант Константин Цалафидис, - представился очередной аэронавт.

– Пиндос?
– уточнил вражеский командир.

– Простите?
– не понял пленник.

– Грек?!
– нахмурился капитан.

– Да, мои предки приехали из Грец...

К этому моменту Хеллборну снова разрешили встать в строй, и он все прекрасно видел. Командир "Демона Смерти" выхватил пистолет и выстрелил своему собеседнику прямо в рот.

– Молчать!!!
– тут же заорал абиссинер, на этот раз даже не дождавшись протестующих возгласов -- да их и не было. Люди были слишком напуганы, избиты и потрясены одновременно.
– Еще греки есть?!

Ответа не последовало.

– За укрывательство греков, меньшевиков и роялистов -- расстрел на месте, - пообещал капитан.

Молчание.

– Сегодня мы ведем священную войну против эллинизма, меньшевизма и роялизма, - продолжил абиссинер, - крестовый поход во имя высокой цели и верховного блага! Мы не остановимся, пока не очистим мир от греческой заразы, от этой цивилизации пиндосов, педофилов и педерастов! И мы надеемся, что все настоящие белые люди и правоверные христиане присоединятся к нам, чтобы свергнуть хеллено-масонское иго!

"Что там говорил полковник Кэнди? "Это не наш метод"?
– не к месту задумался Джеймс.
– А если у белголландцев получится? Блин, чем им греки-то не угодили?!!!"

– Наши мамлюкские легионы открыты для всех!
– добавил белголландский офицер.
– Кто-нибудь из вас желает вступить в ряды?

Молчание.

– У вас еще будет время подумать, - снисходительно кивнул капитан.
– Увести!

Спотыкающихся пленников развернули направо и погнали прочь. Хеллборн оказался в хвосте колонны. Через несколько шагов он услышал, как идущий впереди американец пробормотал вполголоса:

– Да он просто зверь...

Один из конвоиров услышал эти слова, но прикладом размахивать не стал, только ухмыльнулся:

– Вы еще не видели нашего капитана!

"А кто в таком случае издевался над нами до сих пор?!" - удивился Хеллборн, но от дополнительных вопросов на всякий случай воздержался.

* * * * *

Трюм, куда их бросили, не имел ничего общего с благоустроенным кубриком "Виллема Молчаливого". Было очень странно обнаружить такую вонючую дыру на борту воздушного корабля.

Хеллборна впихнули внутрь последним, массивная дверь принялась медленно закрываться.

– Эй, подождите!
– все-таки рискнул альбионец.

– Чего тебе?
– уставился на него сержант-абиссинер.

– Нам хотя бы руки развяжут?
– уточнил Хеллборн.

– Вы можете попробовать сами, - заметил абиссинер.
– Зубами, например. Но потом вас расстреляют. И развязанного, и развязавшего.

И дверь захлопнулась.

– Когда-то это был склад боеприпасов, - принюхался многоопытный Эверард.
– Оружейное масло, солидол... Но с некоторых пор к этому букету примешались новые запахи.

"Кровь и дерьмо", - подумал Хеллборн.

– В прошлый раз нас держали в другом отсеке, - продолжал американец.
– И капитан был куда более любезен...

– Это не был капитан корабля, - машинально уточнил Джеймс.

– А кто же тогда?
– удивился собеседник.

– Командир отряда воздушной пехоты, - предположил Хеллборн.
– Да, скорей всего.

– Но разве на борту корабля, морского или воздушного, не должен быть только один капитан?
– спросил Эверард.

– Это наши, англосаксонские традиции, - напомнил альбионец.
– Я был уверен, что и у белголландцев есть нечто подобное... Похоже, что далеко не у всех. У этих ублюдков точно нет ничего святого.

Он окинул взглядом тесный и сумрачный арсенальный отсек. Черт побери, люди снова смотрели на него. И было их в несколько раз больше.