– ...бандит в гражданском костюме - нет. Далеко не убежит! Если потребуется, я пошлю на его поиски цеппелин!

Но цеппелин не потребовался. Несколько минут спустя самураи потянулись обратно. Двое из них тащили за собой Гольтякова. Его ноги волочились по дорожной пыли, за ним тянулся кровавый след.

Виксы попытались прислонить вновь захваченного пленника все к той же бревенчатой стене, но он просто бессильно упал вперед.

– Да усадите же его!
– не выдержал Тиммерманс.

– Господин майор, он уже достаточно наказан, самое время проявить милосердие...
– начал было Лашманов.

– Вы плохо знаете это мятежное отродье, - штабс-капитан снова кого-то цитировал.
– Если не повесить предводителя, да не припугнуть как следует остальных...

Белголландец потянул из кобуры парабеллум.

– Разойдитесь! Всему вас надо учить, остополы.

Грянул всего один выстрел.

– Патроны надо экономить, - поучительным тоном заметил штабс-капитан.
– Так на чем мы остановились? Желаете провести дуэль? Могу одолжить вам оружие. Вы как предпочитаете, господа офицеры, на саблях или стреляться?

– Я препочитаю вызвать на дуэль вас, грязный убийца, - процедил сквозь зубы Лашманов.

– Увы, - развел руками Тиммерманс, - вынужден вас разочаровать. Не имею права. Не с военопленными. После войны - я весь к вашим услугам.

– Я запомню ваши слова, господин Тиммерманс.

* * * * *

Центральный бастион все еще держался. Причин тому было несколько. Одна из них - недобросовестный интендант, припрятавший здесь несколько дюжин неучтенных ящиков с патронами, неиспользованных на последних маневрах. Впрочем, не приобретшие опыта в тяжелой учебе, солдаты постоянно били мимо цели в легком бою. Плюс на минус давал ноль.

Пролетавший цеппелин сбросил все бомбы, но без особого эффекта. Самураи продолжали штурмовать бастион по старинке, с помощью осадных лестниц. Тяжелого оружия у них не было, поэтому они несли тяжелые потери. А бастион по-прежнему держался.

– Куда прешь, скотина?
– удивился капитан первого ранга Новосельцев и разрядил револьвер в еще одного викса, выросшего напротив бойницы.
– Никак не научатся.

– И это хорошо, - пробормотал ефрейтор Рубинчик, целясь вдаль из своей винтовки.

– Опять Святое Писание цитируешь?
– поморщился каперанг.
– Креста на тебе нет.

– Совершенно верно, ваше благородие, - согласился Рубинчик.

Новосельцев не успел ответить - где-то у них в тылу грянул взрыв.

– Ефрейтор, проверь, что это было.

– Есть!

Рубинчик вернулся быстро, за ним шли подпоручик Яблонский и лейтенант Иванов-шестнадцатый.

– Дачники пытались прорваться через капонир, господин капитан, - доложил Яблонский.
– Ну мы их и...
– подпоручик закашлялся.

– Мы их взорвали, - поспешил прийти товарищу на помощь Иванов-шестнадцатый.
– Через этот участок стены больше никто не сможет пройти.

– Слова-то какие мудреные - "участок стены", - невпопад пробормотал каперанг.
– Благодарю за службу, господа офицеры!

– Служу отечеству!
– рявкнули господа офицеры. Яблонский снова закашлялся. Проклятая пыль.

* * * * *

Махмуд был доволен. Наконец-то! Ради этого он покинул родную малайскую деревню и записался в самурайские легионы. Обещали кормить от пуза, много платить, разрешать грабить, убивать и брать себе белых женщин. Сначала решил, что обманули. Кормили плохо, платили гроши, женщин не было. Потом еще запихнули в летающую лодку и повезли на край света. Всю дорогу рвало, всю душу выблевал, несколько раз был готов с Аллахом встретиться. Но пронесло. А как высадились - вот тогда обещанное веселье и началось! Много врагов зарезал (зачем патроны тратить?), все карманы набил. Вернется домой - все увидят, отважный воин Махмуд, настоящий добытчик! Осталось белую женщину найти - будет что в родной деревне рассказать!

Ворвались всем пелотоном в очередной дом. Большой дом. Внутри люди в белых халатах. Больница, понял Махмуд. В соседней деревне такая же была. Миссионеры организовали. Впрочем, не стал разбираться. Улучил момент, когда сержант за ним не смотрит, подхватил бабенку и потащил в укромный уголок. Она вопить начала, отбиваться. Вот дура! Зачем? Сейчас Махмуд ей покажет, она сама захочет...

Кто-то схватил его за шиворот и потащил прочь. Все удовольствие испортил. Махмуд даже рассердиться не успел, как его вытащили во двор и бросили в пыль.

– Грязная свинья, - сказал полковник Антуан.
– Ты что творишь?!

– Некоторых дикарей просто нельзя призывать в армию, - заметил кто-то из младших офицеров.
– Прикажете его арестовать, сэр?

Парень был из семьи английских эмигрантов, поэтому иногда называл командира "сэром". Полковник не обижался.

– Лишняя бумажная работа, - Антуан окинул взглядом своих людей и заметил у одного из них за поясом лакированную рукоятку трофейного "галанда".
– Дай сюда.