– Пока?! На что вы намекаете?!
– возмутился Джеймс.
– Вы не знаете с кем связались!
– Он выпятил грудь, облаченную в карфагенский мундир.
– У меня важные друзья в правительстве Спаги, и они будут нас искать.

Русские шпионы переглянулись.

– Даже если так, - пожал плечами Суздальский, - мы постарались замести следы. Здесь вас никто искать не будет.

– Вы просто страшно заблуждаетесь. И вы еще за это заплатите, - пообещал Хеллборн.

– Достаточно, мистер Хеллборн, - поморщился Суздальский.
– Все это пустые сотрясения воздуха. Вы ведь меня помните? Вот уж не думал, что нам придется встретиться снова, да еще в столь необычных обстоятельствах! Хотя... После Шпицбергена - стоит ли удивляться? С некоторых пор альбионцев можно встретить в самых неожиданных местах. Лезут и лезут, без мыла и смазки...

Новосельцев, уже сидевший в другом кресле, хохотнул. Хеллборн промолчал, пытаясь понять и переварить замысловатое оскорбление.

В наступившей тишине в дверь постучали.

– Я открою, - вызвался Новосельцев, как младший по званию. В комнату на секунду заглянул один из славянских головорезов, что-то коротко доложил и снова скрылся за дверью.

– Кто они такие?
– поинтересовался Хеллборн.

– Желтогорцы, - машинально ответил Суздальский, но тут же вернулся к основной теме разговора.
– Я недооценил вас тогда...

"Желтогория, - вспомнил зарывшийся в глубины памяти Джеймс Хеллборн, - она же Монтефлавия, крошечное адриатическое княжество, член Трансбалканской Федерации, бедный и воинственный народ, прекрасные наемники и телохранители. Служат повсюду, от кальмарских берсерков до легионов Доминации..."

– ...один сопливый офицер и три конвойных морпеха, - продолжал советский разведчик.
– Кто мог предположить, что вы играючи с ними справитесь!

– Это не я, это риттмейстер Браге, - машинально возразил Джеймс.

– Вы знаете, с некоторых пор я не верю в эту версию, - заметил собеседник.
– Вот и сейчас, вы слишком поспешно стали оправдываться. Впрочем, что было, то было. А la guerre comme а la guerre. Вы бежали из плена в самый разгар боевых действий, убив при этом несколько советских солдат и офицеров. Разумеется, после этого вы вряд ли могли рассчитывать на любовь и симпатии советских граждан, но с юридической точки зрения претензий к вам быть не может. Особенно после того, как наши страны подписали мирный договор и вступили в войну против общего белголландского врага. Но вот ваши грязные игрища в Харбине - совсем другое дело. За это вы и были приговорены к смерти Судебной Коллегией СМЕРШа.

– О!
– воскликнул Хеллборн.
– Узнаю старые добрые советские методы! Красные бандиты в своем репертуаре! Тайные кенгуриные суды и беззаконные убийства! Ничего не поняли и ничему не научились.

Он попал в больное место, его пленители одновременно покраснели и нахмурились. Советские офицеры слишком щепетильно относились к вопросам чести. Наследники самой справедливой революции, строители нового мира, граждане Свободных, Равных и Братских республик - так они себя называли. Хуже драконцев, честное слово.

(Хеллборн поймал себя на мысли о том, что теперь он слишком часто сравнивает людей, сообщества и события Мира Спекулянтов с "оригинальной" Землей).

"Мы должны показать всему миру, - говорила Кровавая Мэри Спиридонова, - что мы не являемся бандой авантюристов и узурпаторов, незаконно захвативших власть. Нет! Только чистыми руками можно построить прочный фундамент светлого будущего! Пот неизбежен, но довольно крови и слез!"

" Можно я его ударю?
– - Нет, это не наш метод".

Нет, теперь у них рука не поднимется пристрелить его просто так. Теперь они еще и оправдываться будут, дабы окончательно обелить себя в его и свои глазах.

Так и есть.

– Вы нас с кем-то перепутали, мистер Хеллборн, - еще больше нахмурился Суздальский.
– Ну что ж, время терпит, поэтому я подробно объясню вам, в чем заключается ваша вина. И даже предоставлю шанс оправдаться.

– Я весь внимание, - отозвался Хеллборн, прислушиваясь к нему примерно половиной мозга. Вторая половина отчаянно искала выход из положения. Удалось потянуть время? Хорошее начало. Но этого мало...

– После завершения операции на Шпицбергене, меня отправили в Харбин, - начал Суздальский.
– Как мы все теперь знаем, в маньчжурской столице назревали грандиозные события, поэтому наше - и не только наше - руководство стянуло туда лучшие силы. Дабы все держать под контролем и не упустить ничего важного. И мы не упустили.

" Как скажете, товарищ старший капитан!"

– Наша станция прослушки находилась совсем недалеко от вашей конспиративной квартиры, - с подкупающей откровенностью поведал советский разведчик.
– В тот день я был старшим дежурным офицером. И вот, около полудня, один из операторов докладывает мне о загадочной активности на одной из прослушиваемых квартир, принадлежащей, по нашим данным, Альбионской секретной службе. Я беру наушник, и мы слушаем вместе. Кто-то ходит из угла в угол, скрипит половицами и двигает мебель.