– Мафия?

– Сицилийские коммандос, - пояснил офицер.
– "Morte Alla Fascismo, Italia Anela". "Италия говорит - смерть фашистам!"

– А фашисты - это мы, - согласно кивнул Мак-Диармат.

– Да здравствует Франко!
– рявкнул полицейский.

– Зиг-ЗОГ!
– отозвался ирландец.
– Ладно, поехали дальше. Спасибо за предупреждение, капитан.

Еще через несколько километров их остановила совсем странная парочка -- два легионера в потрепанной полевой форме.

– Очень осторожно, Отто, - прошептал Мак-Диармат.
– Не нравятся они мне. Дезертиры? Или...

– ...Дельфинские коммандос?
– демонстративно заинтересовался Хеллборн.
– Но ведь они союзники Драконской республики! Мы можем с ними договориться...

– Что за глупости, мистер Хеллборн!
– возмутился ирландец.
– Даже если это так, то мы не станем раскланиваться с каждым встречным диверсантом и открывать ему наше истинное лицо! У нас секретная миссия, поэтому здесь нет никаких союзников!

– Так что, будете стрелять в своих?!
– продолжал дурачиться Хеллборн.

– Да, - отрезал Мак-Диармат.
– Этот разговор окончен. Но мы все-таки остановимся и выясним, чего они хотят.

– А если засада?
– спросил уже Скорцени.

– Посмотри направо, потом налево, - усмехнулся ирландец.
– Голая пустыня, здесь негде спрятаться. Эти парочка здесь в полном одиночестве.

Хеллборн мог бы с ним не согласиться. Даже альбионец, очень смутно представлявший себе стратегию и тактику боевых действий в африканской пустыне, догадывался, что вражеские диверсанты могли спокойно закопаться в песок и выпрыгнуть в самый неожиданный момент. Но спорить не стал, потому что "Большой Сахарский Комфорт" уже затормозил.

Только теперь они смогли рассмотреть "джентельменов с большой дороги" как следует. Один из них, обер-лейтенант, стоял прямо на бетонке, едва не задавленный автобусом. Другой, унтер-офицер, вооруженный автоматом - чуть дальше, на обочине, справа по курсу.

Мак-Диармат осторожно опустил ветровое бронестекло:

– В чем дело, офицер?

На обер-лейтенанта было жалко и страшно смотреть одновременно. Он выглядел дико и угрожающе с окровавленной повязкой на лбу, с воспаленными, запавшими глазами и испачканными кровью полусогнутыми руками. Тяжело дыша, он спокойно всматривался в подъехавшую машину.

– Я желаю разговаривать со старшим из офицеров, - сказал обер-лейтенант, сохраняя полнейшее хладнокровие.

– Я старший, - сообщил Мак-Диармат.
– В чем дело?

– Будьте любезны сойти сюда, - ответил обер-лейтенант, не двигаясь с места.

– Не валяйте дурака, обер-лейтенант, - нахмурился Мак-Диармат.
– Мы торопимся. Говорите, чего вам надо?

Легионер немного помолчал, как будто планируя дальнейший разговор, потом решительно продолжил:

– Я имею приказание реквизировать транспорт для генерала Айгнера.

– Глупости, - резко ответил Мак-Диармат, - на этой дороге действуют вражеские диверсанты, и мы не можем задерживаться...

– Я имею особое распоряжение, майор, - нараспев проговорил обер-лейтенант, - и о диверсантах ничего не знаю.

– В самом деле?
– удивился ирландец.
– А что произошло? Где генерал Айгнер?

– В пяти километрах отсюда, - ответил офицер, - с его бронемашины слетела гусеница, и я имею особое распоряжение...

– Я уже слышал об этом!
– воскликнул Мак-Диармат.
– Я уже слышал об этом особом распоряжении.

– Будьте настолько любезны, - сказал обер-лейтенант, - прикажите другим господам выйти из машины. Водитель может остаться.

– Я достаточно наслушался этой чепухи, - заметил ирландец.
– Отто, дави его.

Скорцени выполнил приказ. Унтер-офицер, стоявший на обочине, немедленно открыл огонь из автомата. На бронекорпусе "рено-1925" осталось несколько царапин. Ответные выстрелы Мак-Диармата отбросили унтера на песок.

– Надо добить его, - заметил ирландец и приоткрыл дверцу.

Ко всеобщему удивлению, Патриция отпихнула его и первой выпрыгнула из машины. Пораженный Хеллборн поторопился проследовать за ней.

Унтер-офицер был еще жив, он пытался уползти в пустыню. Услышав шаги за спиной, он обернулся. Прищурился, рассматривая приближающихся людей. Сфокусировал свой взгляд на Патриции.

– Симона?
– удивился он.

Патриция выстрелила ему прямо в лицо. Потом еще раз.