– Спекуляция, - машинально ответил Хеллборн.

– Никогда не слышал, - признался незнакомец.
– А она далеко от Земли?

– Понятия не имею, - честно признался Джеймс.

– Надеюсь, что нет, - продолжал невидимка, - я наблюдал за здешним звездным небом - полагаю, мы находимся неподалеку от солнечной системы. Жаль, приборы безнадежно испорчены, а зрение уже не то, что десять лет назад... Кстати, как называется местное светило?

– Аборигены называют его Солнцем, - столь же честно поведал Хеллборн.

– Ничего удивительного, - хмыкнул незнакомец, - у аборигенов всегда плохо с фантазией. Но скорей всего, это Дельта Селевкидов или Эпсилон Германца. Я было подумал, что нахожусь на Земле, но как только увидел местных чудовищ... Между прочим, а вы кто такие?

Не было смысла придумывать новую легенду.

– Джеймс Хеллборн, Патриция Блади, из Нового Альбиона.

– Новый Альбион? Это планета?
– уточнил невидимка.

– Нет, это страна. На другой планете.

– Хеллборн? Опеределенно германский корень, - заметил загадочный собеседник.
– Вы случайно не маркоманн?

– Этого еще не хватало!
– на всякий случай возмутился Джеймс.

– А вы, госпожа?

– Матильда Робинсон, из Карфагена.

– Карфаген?!
– в голосе незнакомца снова прозвучали нотки радости.
– Geberet zaira daberet amet?!

"А это еще что за язык?!" - удивился было Хеллборн, но тут же вспомнил. Финикийский. Пунический. Песня на котором звучала в том уютном карфагенском ресторанчике.

Матилдьда спокойно отвечала на том же языке, но незнакомец остался недоволен и вернулся к английскому:

– Простите, но у вас ужасный акцент и вы так смешно коверкаете слова. Готов спорить, вы родом из какой-то далекой варварской колонии. Даже мне стыдно за такое издевательство над языком Дидоны и Ганнибала.

– А вы, собственно, кто такой?
– наконец-то осмелился спросить Хеллборн.

– Виноват! Простите, в этих инопланетных джунглях я совершенно забыл о хороших манерах. Разрешите представиться, меня зовут Клавдий Аттилий Паролон.

* * * * *

..."Прожектор" оказался всего лишь очень мощным фонарем, закрепленным под стволом пистолета-пулемета;

Клавдий Аттилий Паролон был совершенно один;

общий язык (английский) был найден.

Хеллборн, Матильда и Патриция последовали за новым знакомым на другую полянку, где все-таки разожгли костер и просидели рядом с ним до самого утра.

– - ...Случайность, судьба или чей-то высший замысел?
– не знаю, но первый же грек, на которого мы наткнулись в Нью-Йорке 2000 года, оказался агентом Ethniki Ypiresia Pliroforion, греческой разведки, - рассказывал Клавдий.
– Он переправил нас в Грецию, где костоломы и мозговеды вытряхнули из нас буквально все. Подробный итоговый доклад был прочитан одним из греческих лидеров и настолько вскружил ему голову, что бедняга окончательно и бесповоротно утратил связь с реальностью. Греция того мира - маленькая и скромная страна в Южной Европе. Он же задумал возродить былую славу эллинов, если не времен Александра, то хотя бы Василия Македонского. На секретном полигоне на острове Гавдос началась постройка боевого звездолета по нашим чертежам.

– Гавдос? Где это?

– К югу от Крита.

– А, вспомнил. Этот островок принадлежит англичанам, - кивнул Джеймс.

– Португальцам, - машинально поправила Матильда.

– Десять лет рабского труда и астрономический бюджет. Простые граждане и заграничные кредиторы понятия не имели, куда уходят деньги. Греческое государство едва не вылетело в трубу. Оставался последний шанс спасти положение - все-таки запустить звездолет и показать всему миру, каких высот достигла маленькая Греция.

– И корабль стартовал. Экипаж состоял из греческих моряков и летчиков, я был единственным "пришельцем" на его борту. "Почетный военный советник", так они это называли. А все мои товарищи по несчастью остались там, на Гавдосе.

– К сожалению, звездолет собрали не на оружейном заводе Великой Македонской Космократии в XXVIII веке от основания Города, а на отсталой и примитивной Земле XXI века христианской эры. Телепортационный двигатель взорвался на 50-й секунде полета и пол-экипажа вместе с ним. Я перехватил управление и только чудом посадил корабль в круглое озеро, на юге этого островка. Там он и утонул.