– Здесь нет кипящих гейзеров, - ухмыльнулся Хаген.

– Ошибаетесь, Алоис!
– торжествующе воскликнул "Ван Хеллсинг".
– В России есть гейзеры. На Камчатке.

– Это где-то в Сибири?
– уточнил эсэсовец.
– Что ж, рано или поздно мы доберемся и туда!

– Между прочим, эти египтянцы... теперь они служат вам?
– спросил Зиберт.

– Совершенно верно, - самодовольно кивнул "юголландец".
– Эти дикари оказали нам немало услуг, после того как мы сумели их приручить. Именно так, приручить. Ведь они почти что животные, существа из каменного века. Я встречал собак, которые были умнее египтянцев. Когда наши голландские предки пришли в Антарктику, они даже не умели добывать огонь! Лук и каменный топор - вот и все их оружие. По сей день. Но надо признать, они ловко ими пользуются!

– Неужели они и в самом деле настолько примитивны?
– задумчиво проговорил Зиберт.
– Разве это не египтянцы построили знаменитые юголландские пирамиды?

– Этого еще не хватало!
– возмутился Хеллборн.
– Нелепая теория, которую распространяют британские ученые и еврейская закулиса! Наши историки давно доказали - эти пирамиды построила древняя нордическая раса, которая потом переселилась в Западную Европу. Древним грекам они были известны как "атланты". Это были наши предки - я имею в виду голландцев. Мы не просто завоевали Антарктику. Мы вернулись на родину наших пращуров! Впрочем, обо всем этом вы можете прочитать в "Ура-Линда" - это наша священная книга. Я слишком косноязычен, чтобы пересказывать ее.

– Давно собирался познакомиться, - согласно кивнул Зиберт.
– Теперь я просто обязан это сделать - чтобы лучше понять наших новых союзников!

– А я вас окончательно перестал понимать, - демонстративно зевнул Хаген.
– Эй, ефрейтор, как тебя там, Вайс? Поставь музыку, пока мы тут окончательно не заснули! Впрочем, веди машину, не отвлекайся! Я сам все сделаю.
– Унтерштурмфюрер принялся вращать верньеры. Из динамиков зазвучало что-то знакомое. Хаген прибавил звук.

...Moskau, Moskau, wirf die Gl"aser an die Wand!

– Между прочим, а при чем здесь Олимпиада?
– внезапно спросил Хеллборн.

– Олимпиада 1936 года, - пояснил Зиберт.
– Красные добивались проведения в Москве - но выиграл Берлин. Тогда они попробовали выторговать себе 1940-й или хотя бы 1944-й год... Но вряд ли Москва 1944 года будет подходящим городом для проведения Олимпиады!

– Вряд ли Москва в 1944-м вообще будет городом!
– подхватил Алоис Хаген и принялся подпевать.

Москау-Москау, забросаем бомбами,

На развалинах Кремля будем танцевать!

Москау, Москау, на развалинах Кремля

Мы построим лагеря - йо-хо-хо-хо-хо!

Москау, Москау, забросаем бомбами,

Будет вам Олимпиада, ха-ха-ха-ха-ха!

Глава 4. Рандеву.

* * * * *

– Постарайся вести себя прилично, - прошептал адмирал ван дер Бумен.
– Все-таки они наши союзники.

– Как низко мы пали, - пробормотала Фамке.

– Я тебя предупредил, мерзкая девчонка, - прошипел флотоводец, после чего натянул на лицо дежурную улыбку.

Гости спустились по трапу гидроплана. Заиграл оркестр, юголландские морские пехотинцы исполнили команду "на караул!", штыки засверкали на солнце.

– Добро пожаловать, адмирал Ямамото!
– ван дер Бумен-старший выступил вперед и поприветствовал своего японского гостя.

– Благодарю вас, адмирал ван дер Бумен, - азиатский варвар поклонился в ответ.

– Позвольте мне представить своих коллег, - юголландский флотоводец принялся перечислять стоявших за его спиной офицеров и нон-комов.
– Вице-адмирал ван Рибек, контр-адмирал Брауэр, шаутбенахт ван Гоенс, генерал Спекс, сержант авиации ван дер Бумен.

– Мадемуазель, - Ямамото поспешил приложиться к ручке.
– Наслышан о ваших подвигах. Ваша страна и ваша семья могут по праву гордиться вами!

– Спасибо, господин адмирал, - без особых усилий выдавила из себя Фамке.

– Разрешите и мне представить своих спутников, - продолжил японец.
– Адмирал Нагумо. Адмирал Кобаяши. Генерал Хакамада. И полковник авиации Маргарет Хан - она представляет дружественную нам Маньчжурскую империю.

– Друзья наших друзей - наши друзья!
– настала очередь юголландского адмирала прикладываться к ручке.
– Добро пожаловать на борт "Джаггернаута", дамы и господа!

"Тоже мне дама, - подумала Фамке.
– Эта китайская самка выше меня по званию. Какая досада!"