И не только по званию - на две головы выше. Скорей всего, в своей Евразии "китайская самка" считается красавицей. Оливковые глаза, длинные ресницы, лимонная кожа, короткие черные волосы...

"Интересно, через сколько постелей она прошла, чтобы получить эти погоны?" - как искра между полушариями промелькнула невнятная мысль.

Японские и юголландские полководцы обменялись рукопожатиями. После небольшой заминки прекрасные дамы последовали их примеру. Длинные тонкие пальцы маньчжурской посланницы обхватили маленькую ладошку Фамке со всех сторон. Так питон глотает свою жертву. И хотя обе ладони были затянуты в парадные белые перчатки, юголландке показалось, что ее рука опустилась в пылающий костер. На короткое мгновение их взгляды встретились - а потом наваждение пропало.

– Прошу вас, дамы и господа!
– тем временем объявил адмирал ван дер Бумен.
– Я покажу вам наш прекрасный корабль!

Экскурсия затянулась на добрых полтора часа. Гостям продемонстрировали посадочные палубы, самолетные ангары, ремонтные мастерские, склады боеприпасов и многое другое; многое -- но далеко не все. Видеть все секреты гордости Юголландского Флота им было совсем необязательно. Ведь в один прекрасный день может оказаться так, что "Джаггернауту" придется сражаться с японскими кораблями.

– У вас замечательный корабль, - в голосе адмирала Ямамото прозвучала хорошо скрываемая зависть.
– Я уверен, что его имя очень скоро станет нарицательным. В самом деле, чем "Джаггернаут" хуже "Дредноута"?

– "Джаггернаут" лучше, - самодовольно произнес ван дер Бумен-старший.
– Два миллиона тонн чистого пайкерита!

– Великолепное изобретение, - кивнул японец.
– Воистину, боги ослепили англичан и лишили их разума, если они не смогли оценить весь его могучий потенциал!

– Совершенно с вами согласен, герр адмирал!
– в свою очередь кивнул хозяин корабля.
– Но Юголландия умеет достойно вознаграждать блестящие умы, поэтому изобретатель охотно перешел к нам на службу...

(На самом деле доктора Джеффри Пайка похитили и пытали, вспомнила Фамке).

– ...и вот результат!
– ван дер Бумен-старший вскинул руки, словно собираясь обнять свой авианосец. Хозяева и гости в этот момент стояли на вершине адмиральского мостика. Солнце висело над головой - в этой части Тихого океана в настоящее время царил полдень - и могучий ледяной корабль отражал его лучи словно гигантский бриллиант...

– Прошу в мою каюту, там накрыт стол, - спокойный голос адмирала вернул гостей с небес на землю.
– Надеюсь, вы ничего не имеете против жареных пингвинов?

За банкетным столом дружеская беседа была успешно продолжена.

– Ваша атака на Перл-Харбор была великолепна, - ван дер Бумен не поскупился на комплимент.

"Раззявы, вы упустили целую кучу линкоров и авианосцев!"

– Как и ваша на Порт-Стэнли, - отозвался японец.

"Несколько древних английских лоханок и бочек с рыбой - просто смех!"

– Вы готовы продолжать наступление согласно утвержденным планам?
– осторожно уточнил юголландец.

– Безусловно, - кивнул Ямамото.
– Смею надеяться, что и вы тоже...

– Разумеется, герр адмирал. Мы продолжим давление на англо-американцев, пока они окончательно не сломаются...

Сержант Фамке ван дер Бумен внезапно пережила острейший приступ скуки, поэтому она незаметно сбежала из адмиральской каюты куда глаза глядят.

Глаза привели ее на "балкон" сигнальщика, в настоящее время пустовавший. Оттуда открывался прекрасный вид на уже знакомый пейзаж, но Фамке не стала в очередной раз рассматривать безразмерную палубу "Джаггернаута". Она смотрела на небо - куда собиралась вернуться, и в самое ближайшее время.

– Вам тоже надоело это чисто мужское общество?
– неожиданно услышала Фамке у себя за спиной. Ну, конечно, это была она, "китайская самка".

"Какой у нее все-таки забавный голосок, как у экзотической северной птички".

– Вы удивительно проницательны, dame Маргарет, - не стала лицемерить сержант авиации.

– Прошу вас, просто "Мэгги".

"В подруги мне набивается?! Вот это наглость! Да у нас на юге ей бы полы скрести не доверили!"

– Я тоже люблю смотреть на небо, - продолжала китаянка.
– Только там мы становимся по-настоящему свободными.

"Что это было? Китайская, как ее, философия?
– недоуменно подумала юголландка.
– Что-то из серии "мне приснилась бабочка -- и кто я после этого?!"