– Это оружие с глушителем, - охотно поведал голос.
– Я сделаю вам дырку в позвоночнике и брошу умирать, прямо здесь, на тротуаре. Садитесь в машину.

Хеллборн подчинился.

"Сегодня я побывал на дипломатическом приеме, заключил миллионный контракт, переспал с королевой здешнего полусвета и снова попал в плен! День удался? Или не совсем?"

Он не успел найти ответ на этот вопрос, потому что почувствовал сладкий запах хлороформа и поспешил отрубиться.

* * * * *

– Ну, хватит уже, просыпайся!

Кто-то плеснул ему в лицо водой, и Хеллборн открыл глаза. Первым делом сфокусировал зрение и обнаружил перед собой смутно знакомое лицо. Отложив окончательное опознание на потом, альбионец оценил окружающую обстановку. Сам он сидит на стуле. Руки в наручниках, скованы за спиной. Там же, за спиной, стоит кто-то, положил руку на плечо Хеллборна и дышит в затылок. Еще один стоит в дверном проеме - ага, мы в маленькой и совершенно неуютной комнате. Хеллборн вернулся к самому первому. Вспомнил.

– Вальтер, мы даже не успели как следует познакомиться, а вы!..

– Ну вот и продолжим знакомство, - усмехнулся оберштурмбаннфюрер Шелленберг.
– Будем считать, что для этого я вас и пригласил!

– Вы выбрали очень странный способ... а куда вы меня пригласили?
– поинтересовался Хеллборн.
– Где это мы сейчас?

– В Фонтенбло, - сообщил немец.
– Тут по соседству дворец, где Наполеон подписал капитуляцию. Слыхали?

– А как же!
– кивнул Хеллборн.

"А потом его сослали к нам, в Новый Альбион. Там он и умер".

"Дьявол, я не о том думаю!!! Какого черта они мня похитили?!"

– Я вас внимательно слушаю, Вальтер, - спокойно произнес Хеллборн.

– Простите?
– непонимающе моргнул Шелленберг, но тут же рассмеялся.
– Конечно. Извините меня. Вы правы, перейдем сразу к делу. Не будем тянуть резину. Сейчас, Джейсон, я задам вам несколько вопросов. Вы честно на них ответите. Повторяю, честно. Если я получу от ас честные ответы - мы сможем расстаться, как добрые друзья. Если же нет...
– немец красноречиво и совсем неоригинально замолчал.

– Какого черта?!
– возмутился "ван Хеллсинг".
– Какие еще вопросы?! Что вы себе позволяете?! Я офицер союзной армии, у меня самые широкие полномочия, утвержденные вашим командованием. Я работаю здесь над важным военным проектом...

– Я видел, как вы над ним работаете, - Шелленберг укоризненно покачал головой.
– "Звучит в ночи раскатом грома..."

– Что?.. Вы подслушивали?! Ах, вот в чем дело?!
– сперва возмутился, а потом от души расхохотался Хеллборн.
– Вальтер, вы все-таки ревнуете! Да она просто старая климактеричка... Как вам не стыдно!

– Это вам должно быть стыдно, - парировал гестаповец -- или как его там. Хеллборн до сих пор не разобрался в сложной и запутанной системе имперской службы безопасности.

– Ладно, пошутили и хватит, - нахмурился альбионец.
– Немедленно освободите меня и тогда я постараюсь избавить вас от кучи неприятностей. Меня будут искать и...

– А зачем вас искать?
– удивился похититель.
– Никто вас искать не будет, потому что мы предъявим ваше тело. Вот он, штабс-капитан ван Хеллсинг, друг и союзник, геройски погиб от рук французских партизан. Хотя нет, в партизан могут и не поверить. Неважно, пусть будут английские диверсанты. Что-нибудь придумаем, и это будет прекрасный рассказ, никто не усомнится в его правдивости.

– Вы не имеете права!!!
– снова возмутился Хеллборн. При этом он почти не притворялся.

– Зачем вы так громко кричите?
– поморщился Шелленберг.
– Вы ведь должны понимать, что это бесполезно. Ваши крики никто не услышит, никто не придет к вам на помощь. Вы уже готовы отвечать на мои вопросы?

– Валяйте, - угрюмо пробурчал альбионец.

– О чем вы говорили с Мюллером?

– С кем?
– не понял Хеллборн.

Гестаповец вздохнул и сделал знак своему клеврету, стоявшему за спиной у Хеллборна. На голову альбионца немедленно обрушился удар. Обычный первый удар - не особенно больно, но очень неприятно.

– За что?! Ни с каким Мюллером я не разговаривал! Впервые слышу это имя!

– Джейсон, боюсь, вы так и не поняли всю серьезность вашего положения, - снова вздохнул Шелленберг.
– От этого удара у вас даже шишки не останется, и мы все еще сможем разойтись по-хорошему. Но если Дитрих начнет избивать вас по-настоящему - вы должны понимать, тогда я просто не смогу отпустить вас. Мне бы очень этого не хотелось...