– Я больше не нуждаюсь в ваших услугах, Шут.

– Разумеется, - вздохнул тот наигранно.
– У вас есть все: росток зеркала Истин, я привел вас на бал, осталось только попросить милости его величества, чтобы он взрастил его. Конечно, вам больше не понадобится моя помощь.

– Не только поэтому, - возразила девочка.
– Если вы заберете у меня шестую монету, я умру, и нет смысла искать родителей.

– Очевидно так, - развел руками Шут. Агнесса хихикнула.

Сэр Балабол путался в ногах, устраиваясь то у одних, то у других.

– Но поверьте, я не брошу вас на балу, ведь у меня в кармане большая часть вашей жизни, яркой, запоминающейся, вся она так и звенит.
– Шут вновь стал галантным.
– Хотя, зачем же я держу ее в кармане?

Он провел рукой по фраку, и черные до этого пуговицы сменились на золотые монеты, прошитые толстыми серебряными нитями. Агнесса захлопала в ладоши. Аликс же подумала, что вот так ее жизнь полностью отдана кому-то, кто и не ценит ее вовсе, а использует как украшение наряда.

– Вы думаете, я не достаточно ценю ваши монеты?

– Мою жизнь.

– Поверьте, я бы очень хотел все шесть монет, мне как раз не хватает последней. Точки в вашей жизни и пуговки на моем фраке.
– Шут засмеялся и придержал лошадь, ведь они подъехали к главным воротам.

Маски вокруг воодушевили его, он смело сошел первым и предложил руку Агнессе. Казалось, они такая милая пара, словно он и не желал застрелить ее в Театре демонов.

Аликс спустилась следом.

– Вы пойдете с нами? Как хвостик?

Девочка пожала плечами.

– Я не против, - поспешно сказала Агнесса, но Шут одним движением заставил ее замолчать.

Он наклонился к Аликс и зашептал:

– Я знаю о подарках, что делали тебе все, кто встречался на твоем пути. И о подарке сэра Удачливого осведомлен. Держись у меня на виду. Если ты хотя бы подумаешь воткнуть мне меч между лопаток, чтобы сорвать с фрака свою жизнь, поверь, уже ничто не остановит меня забрать шестую монету из твоих обледенелых рук. Их ведь шесть?

– Рук? – внезапно огрызнулась Аликс.

Шут расхохотался, распрямился и засмеялся еще сильнее.

– Дитя, идемте же с нами на бал, куда мы не приглашены! Вы волшебно подняли мне настроение.

И он зашагал вперед, радостно кланяясь маскам, улыбаясь и выпуская из рукавов фейерверки. Ему все хлопали и кричали: «Злой Гений на балу, Злой Гений пришел к нам!».

Среди масок мелькали знакомые силуэты.

В огромном зале из янтаря, который они проходили, Аликс заметила темную фигуру в бледной маске, а рядом - светлую в темной, через секунду они исчезли в толпе. На балконе зала из фарфора промелькнула пышная дама с алмазными сережками. На ней была маска мыши, а рядом крутились три мальчика в масках клоунов.

– Устроят представление и тут, - шепнул Агнессе Шут, - сегодня выйдет весьма интересный бал.

В широком зале с коктейлями и запахом шампанского, где звенели бокалы, девочка краем глаза уловила фигуру плотного светловолосого юноши - мерзкая маска без носа, с узкими прорезями для глаз кивнула ей.

«И Упырь пришел», - подумала Аликс.

– Совсем безветренно здесь, - цокнул языком Шут.

И в тот же миг Аликс увидела у книжного шкафа мужчину в маске из книжных листов. Он сделал вид, что читает, хотя девочка поняла, что он следит.

Ей стало так легко и одновременно боязно. Все они пришли посмотреть… но на что? На то, как Шут выманит у нее последнюю монету, или как она покинет этот мир и найдет родителей? Варианта было лишь два.

Наконец они пришли в главный зал, расписанный золотом и серебром. Потолок уходил на десять метров вверх, окна располагались так высоко, что казалось солнце - это люстра, светящаяся и переливающаяся в хрусталиках. Она была огромной.

– Аликс, мне необходимо пообщаться со своими давними врагами, - заявил Шут, - побудьте с Агнессой. И помните, я слежу за вами, так как больше никому не доверяю.

Шут поклонился и, закричав «Друзья!», ушел в толпу масок, бесчисленных и разных.

Агнесса сразу повела девочку к столу с угощениями. Оттолкнула пару в масках шакалов и тут же принялась накладывать с блестящей посуды себе на тарелку яства: пирожные, кексы, клубнику, виноград.

– В Театре запрещено много есть, ведь нужно вызывать эмоции, тощие люди вызывают жалость, - пояснила Агнесса.
– Театра нет, можно наесться всласть.

– Я совсем не хочу есть. Мне не по себе, - пожаловалась Аликс.