– Я., я…

– Пойдем, покажу тебе твою комнату, – сказала Бет, – Ты выглядишь так, словно сейчас упадешь.

Королева повела Мариссу по главной лестнице; поднимаясь, девушка обернулась. Рэт замер с жестоким выражением на лице, его подбородок застыл, как бетонный.

Мариссе пришлось остановиться.

– Ты уверен? – спросила она его.

Лицо его стало еще жестче.

– Твой братец умеет выводить меня из себя.

– Я не хотела бы причинять неудобств…

Рэт перебил ее:

– Это ведь из-за Буча, да? Ви говорил мне, что ты пришла к копу и вытащила его с того света. Дай догадаюсь… Хаверсу не нравится, что ты связалась с человеком?

Марисса могла лишь кивнуть.

– Как я уже сказал, твой брат действительно меня бесит. Буч – наш парень, пусть даже он не состоит в Братстве, и тот, кто о нем заботится, заботится о нас. Так что ты можешь оставаться здесь хоть всю свою жизнь, черт побери! Я так решил.

Рэт направился к лестнице.

– Чертов Хаверс. Тупица! Найду Ви и скажу ему, что ты здесь. Буча тут нет, но Ви знает, где его найти.

– О… нет, это не обязательно…

Рэт не остановился, даже не замешкался, напомнив тем самым, что нельзя указывать королю. Даже из-за глубоких переживаний.

– Твое счастье, – пробормотала Бет, – что он не при оружии.

– Я удивлена, что он так взволнован.

– Ты шутишь? Это же все ужасно. Выставить тебя перед самым рассветом! Ладно, давай займемся твоим обустройством.

Марисса заупрямилась, когда королева попыталась осторожно ее подтолкнуть.

– Вы так милостиво меня принимаете. Как вы можете быть такой…

– Марисса.

Темно-синие глаза Бет неотрывно смотрели на нее.

– Ты спасла мужчину, которого я люблю. Когда его ранили, а моя кровь оказалась недостаточно сильной, ты предложила ему кровь из своего запястья. Давай начистоту: нет ничего такого, чего бы я для тебя не сделала.

С рассветом, когда солнечные лучи пробрались в пентхаус, Буч проснулся в неожиданно возбужденном состоянии, вжав бедра в скрученные простыни. Он весь был покрыт потом, кожа стала гиперчувствительной, между ног ощущалась пульсация.

Спросонок, еще не понимая, что явь, а что нет, он повел рукою по телу вниз. Расстегнул ремень и залез в трусы.

В голове всплыл образ Мариссы, наполовину фантазия, в которой он самозабвенно потерялся, наполовину воспоминания о ее прикосновениях. Двигаясь в едином ритме со своей рукой, Буч сомневался, сам ли он себя гладит… или Марисса… Боже, если бы это была она.

Он закрыл глаза и прогнулся. Да. Так приятно…

И тут наконец-таки проснулся.

Осознав, что делает, Буч рассердился. Злясь на себя и на дурацкую ситуацию, он тем не менее крепко сжимал в руке свой орган, пока не чертыхнулся и не разрядился. Он даже не мог назвать это оргазмом. Словно его член смачно выругался.

Ощущая подкатывающий к горлу ужас, он собрался с духом и посмотрел вниз, на свою руку.

И облегченно вздохнул. Хоть что-то к нему вернулось.

Выбравшись из штанов и вытираясь трусами, он пошел в ванную, включил душ. Под струей воды он думал лишь о Мариссе. Он скучал по ней, чувствуя острую жажду, отчаянную тоску, напомнившую ему о позапрошлом годе, когда он бросил курить.

Черт, а от этого нет никакого вспомогательного средства.

Когда он вышел из ванной с полотенцем вокруг бедер, зазвонил его новый мобильник. Буч порылся в подушках и наконец нашел трубку.

– Да, Ви? – прохрипел он. Его голос всегда был отвратителен по утрам, сегодняшнее – не исключение. Словно мотор, который никак не заводится.

Так что вот уже и две вещи в норме.

– Марисса переехала к нам.

– Что?! – Он опустился на матрас, – О чем ты, черт побери, говоришь?

– Хаверс выкинул ее из дома.

– Из-за меня?

– Ага.

– Вот скот…

– Она на территории Братства, так что о ее безопасности не беспокойся. Но она, естественно, сильно потрясена.

Нависла долгая пауза.

– Коп? Ты на связи, приятель?

– Да.

Буч откинулся на подушки. Почувствовал, как нетерпеливо подергиваются бедра от предвкушения встречи с Мариссой.

– Короче, как я уже сказал, она в порядке. Хочешь, я привезу ее к тебе сегодня вечером?

Буч накрыл рукою глаза. Сама мысль, что кто-то смел обидеть Мариссу, могла довести до безумия. Граничащего с жестокостью.

– Буч? Алло?

Устроившись на кровати с балдахином, Марисса натянула на себя одеяло, досадуя на то, что она голая. Ведь у нее еще не было при себе вещей.