Шрифт:
Втянув воздух через нос, он почувствовал запах детской присыпки. И знал, что это несет от него, а не от останков лессера.
– Ви… – произнес он с отчаянием, – Что я сейчас сделал?
– Не знаю, коп. Понятия не имею.
Двадцать минут спустя Вишу сидел вместе со своим приятелем в «кадиллаке», закрывшись на все замки. Он набрал номер по сотовому, прислонил к уху и посмотрел на Буча. Коп, сидевший на пассажирском месте, выглядел отвратительно по целому ряду показателей: словно у него были одновременно морская болезнь, десинхроноз и грипп. И он вонял детской присыпкой, как будто каждая пора источала этот запах вместе с его потом.
В ожидании ответа Вишу завел внедорожник и поехал, думая о Буче и о том, что тот не иначе применил к лессеру какое-то заклинание. Что-нибудь звучащее на его языке, вроде «Пресвятая Мария, Матерь Божия».
Да уж… это высасывание – потрясающее оружие. Но тут еще и целый вагон осложнений.
Ви снова оглянулся. Он хотел удостовериться, что взгляд Буча не похож на взгляд лессера.
Черт.
– Рэт? – произнес Ви, когда на звонок ответили, – Послушай, я… черт… наш парень тут сейчас сожрал лессера. Нет, не Рэйдж. Буч. Да, Буч! Что? Нет, я видел, как он… сожрал тварь. Не знаю как, но лессер превратился в пыль. Нет, без кинжала. Он вдохнул чертову тварь в себя. Послушай, в целях безопасности я отвезу его к себе, пусть отоспится. Затем вернусь домой, хорошо? Да… Нет, понятия не имею, как он это сделал, но все расскажу в подробностях, когда вернусь на территорию. Ага. Да. Хорошо. Ради бога… да, я в порядке, и прекрати спрашивать меня об этом. Увидимся.
Когда Ви отключил мобильник и кинул его между сидений, в салоне раздался голос Буча, слабый и хриплый.
– Рад, что ты не везешь меня домой.
– Я бы хотел…
Ви достал самокрутку, зажег и глубоко затянулся. Выпустив изо рта дым, он приоткрыл окно.
– Буч, откуда ты знал, что можешь такое?
– Я не знал.
Буч слегка кашлянул, как если бы у него были проблемы с горлом.
– Дай мне один из твоих кинжалов, – сказал он.
Ви нахмурился и взглянул на своего соседа.
– Зачем?
– Просто дай.
Когда Ви замешкался, Буч уныло покачал головой.
– Не собираюсь я на тебя нападать. Клянусь своей матерью.
Они встали на красный свет, и Ви сдвинул ремень безопасности, чтобы достать из ножен на груди один из клинков. Он передал оружие Бучу рукояткой вперед, затем посмотрел на дорогу. Снова оглянулся. Буч закатал рукав и сделал порез на внутренней стороне руки. И они оба уставились на то, что появилось.
– У меня снова черная кровь.
– Что ж… неудивительно.
– И снова воняю, как они.
– Ага.
Ви не совсем нравилось, с какой сосредоточенностью коп смотрит на кинжал.
– Может, вернешь мне клинок, приятель?
Буч передал ему оружие, Ви вытер черное лезвие о кожаные штаны и отправил в ножны.
Буч обхватил руками живот.
– Не хочу находиться вблизи Мариссы в таком состоянии, понимаешь?
– Без проблем. Я обо всем позабочусь.
– Ви?
– Что?
– Я лучше умру, чем причиню тебе вред.
Взгляд Ви пересек разделяющее их пространство. Лицо копа стало мрачным, а в ореховых глазах застыла серьезность: его слова являлись не просто выражением мысли, а клятвой. Буч О’Нил готов был вывести себя из игры, если она зайдет слишком далеко. И он способен на это.
Ви снова затянулся, чтобы не докучать человеку еще сильней.
– Надеюсь, этого не случится.
Боже, пожалуйста, не позволь этому случиться.
Глава 19
Марисса очередной раз обошла библиотеку Братства, опять остановившись возле окна, выходящего на террасу и бассейн.
«Похоже, день теплый», – подумала она. Среди снега виднелись оттаявшие участки, обнажившие черный асфальт террасы и коричневую землю лужайки…
Но кого сейчас интересовал красивый вид?
Буч ушел после Первой Трапезы, сказав, что у него небольшое дельце. Просто замечательно. Превосходно. Отлично. Но было это часа два назад.
Кто-то вошел в библиотеку, и она обернулась.
– Буч… А… Это ты.
В арочном проеме стоял Вишу, чистокровный вампир в окружении золотых листьев лепнины.
Милостивая Царица Забвения… Лицо воина ничего не выражало, как если бы он принес не лучшие новости.
– Скажи, что он жив, – произнесла она, – Спаси меня немедленно, скажи, что он жив.
– Он жив.
Колени Мариссы подогнулись, и она ухватилась за полку.
– Но он не придет, да?