Чувствуя, что Марисса напряглась, он остановился.

– Если хочешь, я прекращу. Сейчас же. Просто хочу поласкать тебя еще раз. И может быть… посмотреть на тебя.

Видя, что она нахмурилась, он опустил платье.

– Все хорошо…

– Я не говорю «нет». Просто… Господи… вдруг я там некрасивая?

Боже, он не мог понять, с чего ей вообще волноваться на этот счет.

– Невозможно. Я уже знаю, насколько ты совершенна. Я трогал тебя там, помнишь?

Она глубоко вздохнула.

– Марисса, мне понравилось это ощущение. Очень. И в моей памяти ты неотразима. Просто хочу увидеть это воочию.

После короткой паузы она кивнула.

– Хорошо… продолжай.

Не отрывая глаз от Мариссы, он просунул руку между ее бедер и затем… о да… вот оно, это нежное, потайное место. Такое влажное и горячее, что он покачнулся и прислонился ртом к ее уху.

– Ты там прекрасна…

Бедра девушки всколыхнулись, когда пальцы Буча проникли внутрь, став влажными от ее нектара.

– Мм… я хочу оказаться внутри тебя. Я хочу войти в тебя своим… – Слово «член» определенно звучало бы слишком грубо, но именно его чуть не брякнул Буч, – Оказаться внутри тебя, детка. Прямо здесь. Хочу, чтобы меня окружало все это, крепко охватывало бы меня. Так что верь мне, когда я говорю: ты прекрасна. Марисса? Скажи мне то, что я хочу услышать.

– Я тоже этого очень хочу.

Он прикусил мочку ее уха.

– Я хочу разрядиться глубоко внутри тебя и почувствовать, как ты стискиваешь меня, когда кончаешь. Мм… потрись о мою руку, позволь мне почувствовать, как ты для меня двигаешься. О черт… это так здорово. Погладь о меня свой бутон… о да!

Черт, ему нужно замолчать. Потому что, если она и дальше будет следовать его указаниям, он просто взорвется.

Да черта ли?..

– Марисса, раздвинь для меня свои ноги. Раздвинь их шире. И не останавливайся.

Когда она повиновалась, он медленно, осторожно откинулся и взглянул на ее тело. На собравшемся складками бирюзовом атласе раздвинулись кремовые бедра, рука Буча исчезла между ними, и девушка задвигалась в ритме, который заставил его возбужденную плоть подпрыгнуть.

Он нежно раздвинул ее ноги еще шире. Затем распахнул все юбки, поднял голову и убрал руку. Внизу плоского живота он увидел прекрасную щелочку ее плоти.

Все его тело затрепетало.

– Совершенство, – прошептал он, – Так… так изящно.

Зачарованный, он чуть отстранился, чтобы насладиться зрелищем. Розовая, блестящая, нежная. Буч уловил ее запах, и в мозгу его вспыхнул целый сноп искр.

– О… боже…

– Что-то не так?

Она резко сдвинула колени.

– Вовсе нет.

Он прикоснулся губами к верхней части ее бедра и прошелся по ногам, стараясь нежно их развести.

– Ничего прекрасней я не видел.

Черт, даже слово «прекрасней» не подходило; он облизнул губы, язык отчаянно жаждал большего.

– Боже, детка, – произнес он неровным голосом, – я так хочу спуститься туда.

– Спуститься?

Он покраснел, увидев ее растерянность.

– Я… э… хочу поцеловать тебя.

Она улыбнулась и села, взяв его лицо в свои ладони. Но когда она попыталась притянуть его к себе, он покачал головой.

– На этот раз – не в губы.

Когда она нахмурилась, он пошевелил рукой между ее бедер.

– Сюда.

Ее глаза так широко распахнулись, что ему захотелось выругаться.

Хороший же способ заставить ее расслабиться, Буч О’Нил!

– Зачем…

Она прокашлялась.

– Зачем тебе это делать?

Боже милосердный, неужели она никогда не слышала, о… конечно нет. Вероятно, у аристократов очень традиционный миссионерский секс, и даже если бы они знали об оральных ласках, определенно, не рассказали бы о них своим дочерям. Неудивительно, что она так поражена.

– Зачем, Буч?

– Мм… если я все сделаю правильно, тебе будет очень приятно. И… мне тоже.

Он опустил глаза на низ ее живота. Господи, каково же ему будет! Раньше он никогда не ублажал женщину таким образом. А с ней он нуждался в этом. Жаждал этого. Когда он думал о том, что будет ласкать ее ртом, каждый дюйм его плоти затвердевал.

– Я хочу ощутить тебя на вкус.

Ее ноги немного расслабились.

– Только медленно… хорошо?

Черт побери, она ему это позволяет? Он затрепетал.