Мужчина - вероятно, брат или друг умирающего, держал того за руку и говорил с ним.

– Скоро прилив... Продержись еще чуть-чуть, тогда у тебя будет еще несколько часов, - местные жители верили, что смерть наступает только при отливе.
– Держись! Многие из нас болели этим, и я болел, помнишь?..

– Я... помню...

– Держись, не сдавайся.

Умирающий затрясся, и его вырвало на мостовую, одной желчью.

– Нет...
– прохрипел он с трудом.
– Не могу... Не хочу жить... Еще несколько часов... мучений... хватит...

– Нет!.. о боги...

Мужчина сжал руку товарища. Пульса не было.

– Он умер...
– прошептал бедняк.

Из тумана показался силуэт человека в темной одежде. Человек бежал со всех ног...

Он грубо оттолкнул вставшего на его пути мужчину, решившего, вероятно, что за другом пришла воплощенная смерть.

Человек схватил мертвого за руки. Прошла долгая секунда. А затем мертвец открыл глаза. Он закашлялся и выплюнул мокроту, и с ужасом посмотрел в глаза странного человека. Губы его зашевелились, едва-едва, но человек в черной одежде прочел по губам.

– Это не главное, - ответил он ласково.
– Спи. Отдыхай. Уже прилив...

Пацан исчез. Взрослый же ошарашено разглядывал незнакомца.

Вблизи тот совсем не походил на призрака смерти. Его черная кожаная куртка, меховые штаны, длинные волосы, прихваченные ремешком - не имели ничего общего с традиционными представлениями о смерти.

– Кто вы? Наверное, вы... великий целитель?
– спросил бедняк у незнакомца, так же склонившегося над уже заснувшим - впервые за несколько дней - больным.

"Целитель" повернулся и переспросил:

– Что?.. А. Нет... Я Флей, - и увидев все растущее непонимание, добавил:

– Это имя.

***

– Нет, я не воскресил его...
– еще раз повторил Флей.
– Он еще не умер тогда, я просто не дал ему умереть. Знаю, сердце не билось. Но душа еще не успела покинуть его

– Знаете... По правде сказать, может, лучше ему было бы и умереть...
– вздохнул бедняк.

– А мне показалось, ты рад его спасению.

– Конечно, рад... Я его единственный друг, можно сказать, ну и Джерри еще.

– Джерри - это тот, который убежал?

– Да... да. Вы уж извините, испугался он.

– Понимаю... я ужасен, - невесело улыбнулся бывший мистик.

– Э... нет... не в том дело... Так о чем я...
– замялся бедняк.
– Ах да... он, конечно, очень мне дорог, как друг, да вот только и моя, и его жизнь - сплошное мучение, а как заболел - так еще хуже. Я хоть в доках работаю, кое-что получаю, а он вовсе себе места не нашел - и без того работников полно, и все есть хотят. Вот и думается иногда... как хорошо бы нам всем сдохнуть...

– Понимаю, конечно... но знаешь, шанс есть всегда. Даже сейчас. Может, спасая тех, кому суждено умереть, я нарушаю законы природы... но пока я не встречал тому доказательств.

Флей встал и повернулся к выходу из переулка.

– Эх... Спасибо вам, сударь, за это, конечно. Вот только как же я вас отблагодарю?

– Никак. Не мучайся, для меня это было не очень сложно. Хотя... вот что, скажи мне, где-нибудь тут есть трактир, где меня не обсчитают и пиво не разбавят ослиной мочой? И будем квиты.

– "Под Оливой". Прямо после выхода на улицу.

– И вот еще... Ведь лиры у вас в ходу?
– Получив утвердительный кивок, Флей вынул из кошелька и протянул бедному человеку блестящую монету в тридцать лир. При скромных запросах этих людей, им должно хватить надолго.

Бедняк заикнулся было, что он не принимает милостыни, но "целитель" махнул рукой и прервал его словами:

– Купи товарищу что-нибудь поесть. И себе, и пацану. А если совесть гложет, считай, что я тебе в долг дал. Отдашь потом... когда я попрошу...

И, не желая слушать возражений, он быстрыми шагами направился к трактиру...

***

Заведение "Под Оливой" оказалось просторным и светлым. Людей было не слишком много, но большинство, судя по одеждам, происходило не из бедных слоев населения. Не знаю, стоило ли мне надолго останавливаться здесь с моими скудными денежными запасами.

Однако цены в прейскуранте напитков на деревянной доске, вывешенной на всеобщее обозрение, не выходили за рамки, а запахи из кухни всерьез дразнили обоняние.