Клев был приличный. За полчаса мне удалось выудить три жирные красноперки, граммов по семьдесят каждая, и бешено бившегося в садке подлещика. Кроме того, я поймал еще пяток уклеек, которые хватали наживку, как только она касалась воды, и чаще всего срывались.

Тут сзади меня хрустнула ветка, и раздалось легкое плескание воды. Я подумал, что это водяная полевка, которые, впрочем, как и ужи, в изобилии населяли затопляемые территории. Все-таки мне было как-то тревожно, и я оглянулся. Метрах в десяти от островка, среди ивняка, на относительно толстом стелящемся стволе стоял мальчик лет двенадцати. Заметив, что я увидел его, ребенок замер.

— Давай, двигайся сюда, а то упадешь. — Я махнул рукой.

Мальчик подумал, и стал пробираться ко мне. Когда он прыгнул в осоку, я спросил:

— Что это ты сюда забрался, на ночь глядя?

Он проигнорировал вопрос. Я поинтересовался еще:

— Ты тут один или с родителями?

— Не беспокойся: у меня все нормально.

Я решил, что паренек достаточно взрослый, чтобы самому разобраться в своих проблемах, и не стал дальше мучить его расспросами.

Мальчик с интересом смотрел на удочку. Я пригласил его сесть рядом:

— Ты что, никогда не ловил рыбу?

— Нет.

"Забавно", — подумал я и предложил:

— Хочешь попробовать?

— А ты мне дашь?

— Конечно. Смотри: вон плавает поплавок, когда рыба хватает за приманку, он начинает колебаться. В этот момент ты должен подсечь, то есть резко поднимаешь удилище — и она на крючке.

Объяснив еще кое-какие тонкости, я сделал маленькую глубину и дал ему половить уклеек. Эти рыбешки обладают очень четкой поклевкой, и хотя часто сходили с крючка, но огромное их количество позволило мальчишке поймать пять штук. Он увлекся рыбалкой. Расспрашивая паренька, я установил, что его зовут Жан и что он живет неподалеку. "Вообще-то странное имя для белоруса", — промелькнуло у меня в голове, но особенно я не удивился — уже давно стерлись все границы между расами и национальностями, так что по имени можно только приблизительно судить, откуда этот человек родом.

Вдруг удилище у Жана задергалось — наверное, он подцепил крупного сазанчика. Мальчик сначала слегка испугался, но затем, ободренный моим взглядом, подтянул рыбу к берегу, положил удилище и схватил добычу двумя руками. Мускулистый и гладкий сазан собрался с последними силами, дернулся всем талом и прыгнул прямо в подставленный мною садок. Жан, чтобы сохранить равновесие, поймал ветку ивы. Однако его ладонь была испачкана слизью с чешуй и соскользнула с опоры. Мальчишка с треском шлепнулся правым боком в воду, слегка ободрав себе нос и щеку об хлестнувшие его прутья. Я отложил удочку и помог ему выбраться из переплетения корней. Весь правый бок одежды Жана был мокрым и покрыт пятнами глины.

— Ну вот... Что же ты, рыболов? — сказал я с легкой иронией, промывая чистой водой его царапины.

Он смущенно улыбался, мотал головой и бормотал какие-то оправдания. Я сбегал на авиетку и притащил свои шмотки. Поставив на треногу камин, я заметил, что Жан так и стоит в мокрой одежде, с тем же выражением стыда и нерешительности на лице. Повернувшись к нему, я предложил:

— Не стоит стесняться. Скидывай свою амуницию. Я ее слегка прополощу, а через полчасика она опять будет чистая и сухая.

Пошарив в рюкзаке, я нашел плед с термопрокладкой и дал его Жану. Тот быстро стянул с себя штаны и плавки, завернулся в одеяло и уселся к разогревающейся жаровне. Отчистив одежонку паренька, я натянул около очага проволоку и повесил ее сушиться. Рубаху Жан не стал снимать. Подойдя к нему, я потянул за рукав:

— Ты что это? Штаны снял, а рубаху не хочешь? Обычно делают наоборот.

— Да не стоит, мистер... — Жан согнул руку и выдернул манжет из моих пальцев.

Меня осенила догадка. Невзирая на его сопротивление, я схватил рубаху за подол и резко дернул вверх. Так и есть: на левой стороне груди, напротив сердца, небольшой прямоугольный участок кожи был заменен металлической табличкой в пластиковом обрамлении. На ней помещались несколько загерметизированных выходов для датчиков и компьютера. Жан толкнул меня и с испуганным выражением лица отпрыгнул к зарослям:

— Что вы делаете, мистер?

— Тише... Тише... — Я протянул ему руку. — Куда ты собираешься бежать в таком виде?

— Отдайте мне одежду!

— И не подумаю.

— Ну, пожалуйста, не надо... — уголки губ Жана опустились, он засопел, и на его глазах навернулись слезы.

Я подошел к нему:

— Ну, чего ты испугался? Я не полицейский кибер, а, кроме того, тоже имею такую штуку.

С этими словами я взял ладонь мальчишки, засунул себе за пазуху комбинезона, чтобы его пальцы коснулись панельки. Его мимика сразу стала удручающе равнодушной:

— Вы командир, мистер?

— Да. И, по идее, набираю команду для линкора. Во всяком случае, по-моему, одного оператора я себе уже нашел.

Я, продолжая держать Жана за руку, отвел его обратно к нагревателю. Прополоскав рубашку, напугав при этом какую-то крупную рыбу, подошедшую к берегу на свет нашей стоянки, я уселся около гостя и принялся свежевать улов. Мои мысли постепенно уносились все дальше и дальше в прошлое, разбуженное в памяти неожиданным знакомством с "мальчиком для битья".