В двадцать четвертом столетии, освоив технологию сверхдальней телепортации, земляне получили реальный выход к другим светилам. С помощью специальных станций — колец диаметром в пять километров, расставленных через каждые двести шесть астрономических единиц, были созданы сверхбыстрые межзвездные трассы. По этим путям корабли перемещается в иных пространствах со скоростями, которые с точки зрения нашего измерения в сто раз превышают световую. Сейчас, на пороге четвертого тысячелетия, люди обжили все тринадцать звездных систем, расположенных от Солнца на расстояниях, ограниченных сферой радиусом в четыре парсека. Четыреста с лишним лет длилась относительно безоблачная эра великой космической экспансии. Вырвавшись на просторы вселенной, человечество претерпело поистине гигантский демографический и социальный взрыв. К примеру, благодаря колонизации иных миров, рождаемость увеличилась в таких масштабах, что на сегодняшний день численность населения всех обитаемых планет перевалила за триста миллиардов жителей, причем, около сорока миллиардов — молодежь. Благодаря успехам медицины и генетики, по достижении двадцатипятилетнего возраста, люди стареют раз в пять медленнее, чем, скажем, в начале третьего тысячелетия. Средняя продолжительность жизни возросла до трехсот пятидесяти и более лет.

Катастрофа разразилась в июне 2879 года. Именно тогда, на пассажирский лайнер, выполнявший рейс до Проциона и только что вышедший из подпространства, совершил нападение боевой корабль враждебной цивилизации. Его экипаж составляли сплошные киберы. До сих пор мы не знаем, кто их хозяева, но, по всей вероятности, следы ведут в Плеяды, рассеянное звездное скопление в ста сорока парсеках от солнечной системы. Эти существа используют технологии, аналогичные земным, но, судя по расстоянию, на которое они проникли во вселенную, старше нас, по крайней мере, на три тысячи лет, что в совокупности указывает на их более медленное прогрессирование. В первые тридцать лет конфликта человечество в качестве солдат использовало киберов собственного производства, успешно выполнявших до этого функции стрелков во всех военизированных формированиях. Они удачно выполняли задачу сдерживания инопланетных агрессоров, но ни те, ни другие, прежде всего из-за психологической примитивности, не могли взять верх. Такая патовая ситуация не устраивала алчущих новых владений землян. Люди пытались вмешиваться в ход сражений, дистанционно управляя роботами. Но в условиях реальной космической баталии это было весьма затруднительно и малоэффективно. Только хитрость, отвага и интуиция биологического разумного существа, непосредственно ведущего боевые действия, позволили бы сокрушить машинерию враждебного нам сознания. Но люди берегут свою драгоценную жизнь и давно отвыкли воевать, поэтому необходимо было создать нечто среднее между человеком и кибером. Нечто, обладающее эмоциональными и интеллектуальными качествами полноценного индивидуума, но превосходящее обыкновенного человека по степени интеграции с компьютерными системами.

После долгих дебатов для этой цели решено было создать первых настоящих "людей из пробирок", чье тело выращивалось в искусственных условиях, а жизненный опыт до момента "пробуждения" являлся иллюзорным, так как записывался со специально созданных матриц на кору головного мозга. Первоначально все выглядело так: из оплодотворенной яйцеклетки в течение семи лет инкубировалось тело двадцатилетнего мужчины; после этой фазы данный индивидуум входил в мир, так сказать, "рождался". Но первые партии такого рода бойцов показали свою полную небоеспособность. Взрослые и, в принципе, психически полноценные люди, вдруг с ужасом понимали, что все воспоминания, все умиленные картинки детства, лица родных и дорогие сердцу места — всего лишь плод воображения, результат изощреннейшего обмана их сознания: на самом деле никогда ничего этого не было, по крайней мере, с ними. Эти люди не верили своей искусственности, но, перед лицом накапливающихся неоспоримых фактов, очень быстро погружались в глубочайший психологический кризис, чаще всего приводивший к самоубийству. Конечно, их можно было опять и опять возрождать, но ведь бесполезно воскрешать существо, которое в итоге опять убьет себя.

В 2917 году на конгрессе, посвященном проблеме "идеального воинства человечества", доктор Франц Мауер высказал крамольную мысль. Как известно, сознание человека в возрасте до четырех-пяти лет воспринимает в основном не какие-то конкретные образы окружающего мира, а, скорее всего представления о его общем устройстве и абстрактные понятия, такие, например, как добро и зло, печаль и радость и т. д.

Действительно, ведь мало кто из живущих людей, рожденных естественным путем и выращенных настоящими родителями, помнит себя даже в семилетнем возрасте. Короче, этот ученый предложил выращивать тела воинов до физиологического состояния лишь пятилетнего ребенка. На это уходило всего два года. Рожденные в результате этого существа не будут обладать всеми комплексами аналогичных взрослых созданий. Ведь в таком возрасте людям не свойственно задумываться о смысле жизни, и их практически не беспокоят сексуальные проблемы. Воспитав в определенном контексте таких, "ин витро" созданных детей до возраста в восемь-девять лет, можно получить идеальных солдат, не боящихся смерти, наивно исполняющих приказы и не часто задумывающихся о целесообразности всего происходящего. С целью продлить "золотой возраст", генетическое вмешательство поможет затормозить физиологическое, а значит, и психологическое развитие личности таким образом, чтобы период от биологически девятилетнего ребенка до функционально, предположим, девятнадцатилетнего мужчины длился не десять, а пятьдесят реальных лет. При этом скорость обогащения интеллекта нисколько не пострадает. Говоря проще, мы имели бы дело с людьми, обладающими техническими познаниями и возможностями гораздо лучшими, чем у среднего взрослого, опытного человека, но с детским организмом и видением мира.

Можете себе представить, какую бурю негодований вызвало это предложение: "Как?! Посылать детей на смерть?! Эго противоречит всем моральным нормам нашей высокоразвитой цивилизации!" Но Мауер возражал, что, благодаря матрицам сознания, мы можем в любой момент воскресить погибшего ребенка. Значит, в целом, он будет воспринимать войну как игру, где убивают только на время, понарошку. "Но мы же пестуем настоящих убийц!" — вопили другие оппоненты. Однако доктор отвергал и этот довод: поскольку эти создания будут вести борьбу с киберами, то есть с существами, абсолютно не ассоциирующимися с природными организмами, агрессивность по отношению к биологическим формам жизни маловероятна. Кроме того, никто не смог выдвинуть альтернативную, более-менее вразумительную теорию, и доктора Мауера поддержало могущественное лобби крупных промышленников, озабоченных более своим финансовым состоянием, а не моральными аспектами дела. В общем, на фоне не особенно бурно протестующей общественности, которая делала это скорее по привычке, чем по убеждениям, стали налаживаться работы в этой области. Первые результаты были весьма обнадеживающими. Синтетические воители сражались успешно и позволили людям закрепиться в системе 61 Лебедя. Вскоре многие обыватели стали привыкать к такому положению вещей и быстро научились делить мальчишек на "своих" и "искусственников". Хотя последних, с легкой руки какого-то журналиста, окрестили точнее: "мальчики для битья".

Я отношусь к одному из первых поколений, и был рожден в июле 2923 года, поэтому, можно сказать, являюсь свидетелем возникновения и становления этой новой прослойки общества. Сейчас, сидя рядом с Жаном и жаря рыбу, я заново переживал все эти события, вспоминая свою долгую жизнь. Физиологически мне девятнадцать, но на самом деле я прожил шестьдесят четыре года, не считая того, что меня два раза убивало и на воскрешение уходило по три года. Поэтому я вправе подвести некоторые итоги. Судя по функциональному состоянию моего организма, я только-только должен входить во взрослую жизнь, но меня тяготит груз пережитого, заставляя чувствовать себя в моральном плане чуть ли не стариком. Этот парадокс мучил меня в последнее время и вот теперь, глядя на завернувшегося в одеяло мальчишку, я пытался представить, что же ждет его лет через тридцать?

От сих печальных раздумий меня пробудил долгий и тяжелый вздох Жана. Он голодными глазами смотрел на жарившуюся рыбу и украдкой сглатывал слюну. Я чуть заметно улыбнулся и, как только был готов первый кусочек сазана, положил его на пластиковую тарелку и протянул мальчику:

— Бери, это твой первый трофей.

Он взглянул на меня, кивнул головой, схватил кушанье и принялся уничтожать белое сочное мясо. Я же предпочитал хрустеть напоминающими сухарики мелкими уклейками, которые отправлял в рот целиком, запивая фантой. Через десять минут Жан заметно снизил темп поглощения пищи. Его настроение поднялось, и паренек постепенно забывал о своем испуге. Он даже позволил мне слегка постучать по спине, когда поперхнулся. Наконец, Жан протяжно охнул — вероятно, он был уже не в состоянии набивать себе дальше желудок. Я снял уже сухую одежду, подошел к нему и потрепал макушку:

— Давай, одевайся.

Жан медленно и отдуваясь, натянул ее на себя, затем опять закутался в одеяло, расположился у очага и минут через пять засопел, поджав к животу колени и подсунув ладони под голову. Я, тем временем, убирал все свои принадлежности в авиетку, пригнав ее на поверхность воды напротив островка. Когда я засовывал в багажник последнюю вещь, около меня быстро снизился неизвестно откуда взявшийся катер. Из него вылез кибер-скаут. Игнорируя мое присутствие, он обошел спящего мальчишку со сканером, утвердительно кивнул головой сам себе, нагнулся, заглянул в лицо Жану и повернулся ко мне. Я знал, что киберы имеют довольно громкий голос, поэтому опередил его: