— Не очень. А ты?

— Увы, я безнадежен. Даже Ангелина — это моя тетушка, — будучи профессиональным преподавателем музыки, не смогла меня научить. Ну ладно, чайник уже, наверное, закипел, так что пошли варить кофе.

Саша протянул Марине руку, и она вложила в нее свою. Интересно. Ангелина — редкое имя, и где-то совсем недавно она его слышала. По пути в кухню Марина пыталась вспомнить, почему-то ей это казалось важным, но мысли путались, наверное, из-за «совсем невинного» Сашиного прикосновения к ее руке. Марина вздохнула. Что-то она совсем теряет способность соображать в его присутствии.

Саша достал из шкафа кофемолку, банку с зернами и попросил Марину смолоть кофе. На стене висел набор джезв различных форм и размеров. Электрокофеварки нигде видно не было, и Марина сразу прониклась к Сашиной тетушке симпатией. Кем бы ни была Ангелина, толк в кофе она знала.

Марина как раз выбирала подходящую джезву, когда раздался телефонный звонок. Саша поставил на поднос блюдо с пирожными и взял трубку. C первых же слов стало ясно, что звонит хозяйка квартиры. Марина невольно прислушалась, Саша говорил мало, его реплики были короткими — типа «да», «нет», «хорошо». Разговор явно заканчивался, и напоследок Марина услышала Сашины извинения, весьма ее озадачившие.

— Вот еще что. Ангелина, кажется, я должен попросить у тебя прощения за свой скептицизм. Я сегодня столкнулся в буквальном смысле этого слова с потрясающей девушкой, которая, как ты мне и обещала, перевернула всю мою жизнь.

На том конце провода, видимо, возник вопрос, в чем это выразилось, потому что Саша уточнил:

— Я собираюсь на ней жениться, правда, она еще не поняла, что это всерьез. Надеюсь, зная меня, хоть ты не думаешь, что я сошел с ума, потому что она считает именно так.

Комментарии Ангелины были короткими и отнюдь не испортили Сашиного настроения. Выслушав тетушку, он рассмеялся и ответил:

— Постараюсь. Знаешь, тут у нас погода вдруг испортилась, вот я и подумал, что ты не станешь возражать, если мы, пока идет дождь, выпьем у тебя кофе.

На том конце провода что-то сказали, и Саша тепло поблагодарил свою тетушку:

— Спасибо, родная, я так и сделаю. Ты всегда все понимаешь. Пока.

Положив трубку, он с веселой улыбкой повернулся к Марине.

— Ну вот, поскольку ты все слышала, по крайней мере не будешь отмахиваться от серьезности моих намерений.

— Если помнишь, у Ромы тоже серьезные намерения, во всяком случае были еще сегодня утром, и, как тебе известно, это не означает, что я…

— Марин, давай сейчас не будем спорить, — остановил ее Саша, нежно приложив палец к ее губам, а затем примирительно добавил: — Ты сваришь кофе, а я пока отнесу поднос в гостиную.

Едва ли для Марины в тот момент имело большое значение, где пить кофе, но в ней взыграл дух противоречия.

— Мы прекрасно можем устроиться и на кухне, — заявила она.

— Ангелина считает иначе, — сухо возразил Саша. — Она специально обратила на это мое внимание. И хочу сказать, что я полностью с ней солидарен. Так что вари кофе. — С этими словами он вручил ей джезву, а сам с легкостью поднял полностью заставленный поднос и вышел из кухни.

Саша вернулся за вином как раз в тот момент, когда Марина сняла с огня джезву, в результате в гостиную они вошли вместе. Она увидела придвинутый к дивану изысканно сервированный журнальный столик, из динамиков стереосистемы негромко лилась музыка, для полноты картины не хватало только зажженных свечей. Остановившись на пороге, Марина повернулась к Саше.

— Уж не тетушка ли тебе посоветовала создать подходящую декорацию для сцены убеждения? Даже полумрак в комнате… — Она бросила взгляд на окна, но занавески не были задернуты, и тут до нее дошло, что наконец пошел дождь.

— За кого ты меня принимаешь? — обиделся Саша. — Для создания подходящих декораций для сцены убеждения и даже для сцены обольщения я давно не нуждаюсь ни в чьих советах, а полумрак — всего лишь подарок небес. — Подойдя к дивану, Саша включил бра, и в гостиной сразу стало уютно.

— Прошу прощения, я поторопилась с выводами, — сухо извинилась Марина. — Дождь, конечно же, не в твоей компетенции.

Она поставила джезву на подставку, а Саша галантно подал ей руку и усадил на диван. Пока она поправляла юбку, он обошел стол и сел рядом, но не слишком близко. Скрепя сердце, Марина признала, что его поведение было практически безупречным, правда, делиться своими мыслями вслух она не стала.

Разговор не клеился, и в воздухе повисло напряжение, грозившее превратиться в осязаемую субстанцию.