Кристина, отойдя от зеркала, посмотрела на эльфийку:

— В подвале есть все, что должно тебе помочь, — она схватила Мэрит за ладонь и потащила за собой. — Что тебе надо?

Мэрит, испугано глядя на Кристину, попыталась выдернуть руку из её железной хватки, но Тина даже не думала отпускать.

— Опийный мак, пыльца фейри и цветы примулы, — выпалила девушка, волочась за Тиной.

— Опийный мак? — Ивашкова нахмурилась, больно закусив губу, она пыталась не расплакаться. — Морфий, что ли?

Глаза Воланда, когда они оставили его в Эльфийской чаще, бросив на смерть, она не забудет никогда. Эти глаза наполнены слезами и пониманием того, что это последние минуты его жизни. Ведьмак, которого она привела на погибель в Загадочный лес, пожертвовал собою ради них, ради неё.

Кристина, толкнув вспотевшей ладонью дверь подвала, пропустила Мэрит вперед. Ненадежные деревянные ступеньки скрипели от легкой походки эльфийки.

— Погоди, я включу свет, — Тина засеменила следом за Мэрит.

На ощупь добравшись до керосиновой лампы, она подожгла фитиль спичками и комната озарилась светом.

Мэрит увидела лицо Кристины, её бледные губы дрожали, а глаза были припухшие и красные от слёз. Тина не сдвинулась с места, она стояла с догорающей спичкой в руках и, не моргая, смотрела на огонек в лампе. Эльфийка, набравшись смелости, притронулась к ладони Кристины и попыталась сжать её.

— Не трогай меня, — Тина отдернулась от Мэрит и, вдохнув затхлый воздух, посмотрела на девушку: — Травы посмотри в сундуках.

Ивашкова, отвернувшись от эльфийки, вытерла слезы и направилась к маленьким шкатулкам, в которых Дамьен когда-то хранил свои болеутоляющие.

Схватив одну из них, она подошла к Мэрит и вручила ей шкатулку с необработанным опийным маком. Взглянув на девушку, Тина тяжко вздохнула:

— Когда закончишь, попроси Миру переодеть тебя.

Мэрит взглянула на своё платье: бирюзового цвета средневековое-блио, со шнуровкой по бокам, струящаяся ткань, украшенная тесьмой желтого цвета, и длинные рукава.

— А что не так с моим одеянием? — возмутилась эльфийка.

Тина, выдав нервный смешок, ничего не ответила.

Мэрит, взяв с собою нужные ей травы, поднялась наверх. Кристина же осталась в подвале, глядя на керосиновую лампу и мерцающий огонек.

***

— Тебе надо поспать, — Мирослава, наклонившись к уху Артема, погладила его по волосам. — Ты выглядишь ужасно.

Радов, улыбнувшись, посмотрел на Миру и коротко кивнул. Его лицо в свете зажженного камина казалось ещё более бледным и вытянутым.

Мирослава долго наблюдала за Мэрит, за тем как она мастерски обрабатывала плечо Артёма своим настоем. Эльфийка знала свое дело.

— Ты знаешь, что ты сейчас под наркотой? — усмехнувшись, спросила Мира.

— Знаю, — Радов расплылся в улыбке.

Мира повернувшись к нему, дотронулась до его щеки и погладила колючую щетину. Температура его повысилась, и теперь он горел. Горячая кожа почти жгла холодную ладонь Миры.

— Я помню тот день, когда ты впервые коснулась меня, — промямлил парень, закрывая глаза и наслаждаясь прикосновением прохладной руки Мирославы. — Ты притронулась не только к моей коже, ты коснулась моего сердца. Меня словно током ударило, я был зеркалом и треснул лишь от одного твоего прикосновения.

Вьюжина наклонившись к Артему, прильнула к его горячим губам. Вдохнув его аромат, пропитанный жаром, она провела подушечками пальцев по его скулам.

— Почему поцелуи я заслуживаю только в полуживом состоянии? — пробормотал Артём ей в губы.

***

Мэрит стояла перед зеркалом, Лера помогла ей одеться и заплести непослушные кудрявые волосы. Потом девушка ушла, оставив эльфийку одну в комнате погибшего Князя вампиров.

Леди Загадочного леса долго рассматривала себя в зеркале. Она закрыла глаза и представила себе картинку: её глаза, цвета васильков потемнеют и станут более человечными, а эльфийские остроконечные ушки станут округлыми, узоры на руках оповещающие любого эльфа мира о том, что она миледи — исчезнут. Иллюзия была необыкновенной магией для Мэрит. Она редко когда ею пользовалась. Открыв глаза, она с радостью поняла, что её иллюзия сработала. Она стала человеком.

— Ты здесь? — девушка услышала короткий стук в двери ванной комнаты.

— Здесь, — несмело отозвалась она.

Вздохнув, она взяла ножницы, лежавшие на полке зеркала и, распустив свои длинные доходящие почти до икр кучерявые волосы цвета пшеницы, стала обрезать их.

— Что ты там делаешь? — Мэрит слышала улыбку в голосе Дмитрия.

Кудрявые пряди падали в раковину. Она уже давно мечтала обрезать волосы. Теперь они доходили ей до скул и лежали непослушным вороновым гнездом.