— Мэй, кстати, — продолжал он, — одна из немногих женщин-заклинателей. Вообще-то, если склоняться к цифрам, то она третья из всех, когда-либо одаренных этим талантом.

Он с благоговением посмотрел на свою ученицу, которая ни одной мышцей лица не выдала себя.

— Вы ведь Мао Кадзи? — спросил Марк, подходя к заклинателю.

— Он самый, — Мао прокашлялся. — Огонь я, а вот Мэй — вода. Точная моя противоположность.

Он чему-то задорно рассмеялся, даже неприступная Мэй улыбнулась, когда заметила веселье учителя.

— Я так понимаю, вы пришли просить меня и мой клан принять сторону? — он выгнул седую бровь. — Даже до меня доходят слухи, юная Истинная Королева.

Мао присел на стул и стал сосредоточено вглядываться в сплетенье рук Марка и Тины, от его внимательного взгляда почему-то по телу девушки растекалось тепло.

— Просто удивительно, — шептал старик. Глянув на свою ученицу, он спросил у неё что-то по-японски, и та утвердительно кивнула ему головой. — Мэй тоже считает это просто удивительным.

Кристина посмотрела на Марка и улыбнулась, мол, странные эти японцы.

— Что же вы считаете таким удивительным, Мао? — спросил Князев.

— О? А вы разве не знаете? — удивился старик.

— И что же мы должны знать? — Тина глянула на Мэй, которая чему-то ухмыльнулась.

Кадзи подставил руки под подбородок и улыбнулся молодым людям, ничегошеньки не смыслившим в таких тонких и важных вещах.

— Милые мои, вы когда-нибудь слыхали о Красной Нити Судьбы? — старик явно развлекался, объясняя такие элементарные вещи. — Невидимой красной нитью соединены те, кому суждено встретиться, несмотря на Время, Место и Обстоятельства.

Он глубоко вдохнул.

— Но это всё ерунда. Обычно эту самую нить невозможно порвать, с годами даже в разлуке она может укрепляться, но никогда вы не будете чувствовать её. Никогда, разве что только если ваши энергии не вибрируют в унисон, — Мао с огоньками задора в глазах смотрел на Марка. — Твоя сторона нити прочнее, чем её. Вы две стихии, которые так удачно совпали друг к другу. Вы люди пламя и огня! Быстро воспламеняющиеся особы.

Кадзи хлопнул в ладоши, откровенно радуясь.

— Вы — родственные души, милые мои! Красная нить, связывающая вас, горит огнем, исходящим от вас! Такое бывает так редко...

***

Марк долго всматривался в японку. Он не мог поверить, что это действительно она! Мэй. Это, правда, она.

— Ты изменилась, Мэй, — произнес парень.

Заклинательница долго не отвечала. В отличие от Князева она узнала его сразу же, как увидела. Такие мужчины, как он, запоминаются на всю жизнь.

— Ты тоже, Маркус, — она улыбнулась, что было невероятным проявлением дружелюбия для хладнокровной японки. — Ты влюбился... и не просто влюбился...

— Что ты имеешь в виду?

Мэй пожала плечами:

— Думаю, учитель расскажет всё твоей...

— Кристине, — подсказал Марк.

С Мэй они познакомились давно. Очень давно. Она когда-то была частью его жизни, которую бы он желал забыть.

Девушка с опаской наблюдала за парнем. Внешне он не изменился, но энергия, которая раньше сочилась ядом и злобой – изменилась. Она это чувствовала. Огонь вновь стал греть, а не сжигать.

— Что она с тобою сделала?

— Помогла понять, кто я есть на самом деле.

— И кто же ты, Маркус Князев? — со своим еле заметным акцентом спросила Мэй.

— Прежде всего - я человек, а не охотник и не убийца.

— Отрадно слышать, — японка посмотрела в окно, где девушка с её учителем глядели на луну. — Я думаю, ты можешь пойти к ней, Марк.

***

Маленький сад на заднем дворе ресторана заклинателя отображал всю самобытность японской культуры. Ручеек, протекающий под мостом, был украшен по ободкам камнями. На одном из огромных валунов восседала статуя бронзового монаха. Мужчина-азиат сидел в позе лотоса медитируя, казалось, что ничто не могло потревожить его покой, но улыбка, застывшая на его лице, свидетельствовала о другом.

Мао, заметив замешательство Тины, махнул рукой в противоположную монаху сторону:

— Вон там, — протянул старик.

Кристина глянула туда, куда указывал заклинатель. Из-за сакуры, будто прячась от монаха, выглядывала другая статуя. Молодая девушка, облаченная в кимоно, прикрывала лицо зонтиком, а её глаза с хитрецой улыбались монаху. Оби* её кимоно был неестественно длинным. Оно тянулось по всему саду, и Тине вдруг стало интересно, где же оно заканчивается? Присмотревшись, она поняла. Пояс, тянувшийся через цветы, деревья, декоративные камни и даже ручей заканчивался у основания оби монаха. Они делили один пояс на двоих.