Я неохотно кивнула.

* * *

Позади мусорного контейнера Шон снял форму, под которой обнаружилась потрепанная гражданская одежда, и запихнул ее в черный пакет для мусора; перекинув пакет через плечо, он стал похож на других бездомных, которые все свое имущество носили на себе. Мы молча последовали за Шоном по переулку. После нескольких поворотов и очевидных петель мы подошли к старому кирпичному мотелю под названием "Веланд".

Это было богом забытое здание - такое, какое я бы избегала, даже не будь оно заброшено. Разросшийся плющ оплел его сбоку, а каждое окно было заколочено; в отличие от соседних покинутых зданий, здесь не было ни следа граффити. Этот дом оставили нетронутым.

Становилось все темнее, сумерки окрасили облака в перламутровый оттенок. Быстро, опасаясь патрульных машин, мы пересекли улицу и нырнули в помещение сквозь единственную здесь застекленную дверь.

Внутри все было подернуто белой дымкой, которую всколыхнул ворвавшийся вслед за нами воздух. Пахло никотином - этот запах исходил от измочаленной сигареты, что торчала изо рта рыжего мужчины, сидящего за стойкой. Сигареты были роскошью, которую большинство людей себе позволить не могли. Мне стало интересно, принадлежал ли и этот человек к сопротивлению.

Будто в ответ на мой мысленный вопрос, Шон покопался в кармане, вынул пачку маркированных сигарет Horizons без фильтра и положил ее на стойку. Рыжеватые брови дежурного приподнялись, и на его лице появилось довольное выражение. Он слегка кивнул головой, чтобы показать, что не будет задавать вопросов, и без дальнейших разговоров мы прошли дальше по грязной красной ковровой дорожке.

Перед лестницей поперек двери лежал человек в драных лохмотьях. Длинные дреды свисали с плеч, словно мертвые змеи. Глаза были прикрыты тяжелыми веками. Когда мы подходили, он приподнялся и бросил на нас подозрительный взгляд. Я ощущала плывущий от него запах пота и алкоголя.

Я обошла его, направляясь к лестнице, где остановился Шон.

– Мы здесь встретимся с перевозчиком?

Шон покачал головой.

Мгновением позже, когда входная дверь полностью закрылась, пьяный поднялся и вытянулся в полный рост. Когда он приблизился, я уверилась, что он не был пьян: его глаза были ясными, а движения - свободными.

– Уоллис знает, что они с тобой?
– спросил он Шона грубым голосом.

– Да, конечно, - ответил Шон. Затем бросил на Чейза косой взгляд.
– Он собирается обыскать твою подружку. Постарайся не вышибить ему мозги.

Я почувствовала, как мое лицо запылало, но никто, включая Чейза, кажется, этого не заметил.

Кем бы ни был Уоллис, он не мог знать о том, что мы здесь; мое появление на площади застало Шона врасплох. Я не хотела поддерживать ложь о том, чего не знала, но промолчала.

Вышибала прохлопал по Чейзу, затем по мне. Это было проделано быстро и эффективно, но когда его руки прошлись по моим ногам и талии, у меня осталось ощущение, будто меня облапали. Когда он добрался до моего кармана, чтобы вытащить шестидюймовый (15 см) складной нож Чейза, я резко отстранилась назад.

– Ты сможешь забрать его обратно, если Уоллис позволит, - сказал он мне. Он обыскал рюкзак и вытащил дубинку и радио МН.
– Это тоже, - добавил он, запихивая изъятое себе в карман и возвращаясь в коридор, чтобы продолжить наблюдение.

– Кто такой Уоллис?
– спросила я, когда мы взбирались по металлической лестнице. На каждый наш шаг она отвечала пронзительным дребезжанием.

– Он отвечает за операции здесь. Предупреждая твой вопрос, он не перевозчик. Тот парень известен как Табмен. И сейчас слишком поздно, чтобы отводить вас к его пропускному пункту.

– Тогда что это за место?
– спросила я, слегка успокоившись, но все еще нервничая.

Шон толкнул дверь в коридор на четвертом этаже. Свет здесь был отключен, и узкий коридор вызвал у меня приступ страха. У двери мужчина и женщина в уличной одежде играли в карты. Увидев нас, они резко встали.

– Это сопротивление, - сказал Шон.

* * *

– Кто вы?
– спросил мужчина, осматривая нас. Он был ненамного выше меня, но телосложением напоминал ствол дерева. Даже его голова имела форму цилиндра. Казалось, его впечатлил вид Чейза, но в мою сторону он нахмурился. Возможно, он думал, что Чейз больше пригодится подполью, и это предположение разозлило меня.

– Я знаю ее по школе для девочек, - сказал Шон.
– Ее зовут Миллер, а это...

– Дженнингс, - закончила девушка. Она связала свои длинные черные волосы в конский хвост. Я была уверена, что это не ее природный цвет: ее брови были едва видны, а кожа отличалась бледностью. Интересно, где она взяла краску? Теперь это контрабанда. МН называла это неприличным.

– Мы следили за вами посредством ежевечерних новостей, - объяснила она.

Мои глаза расширились. Люди узнавали нас только по одному моему имени. Это было плохо. Если эти люди знали, значит, МН все еще гналась за нами. Ждала, пока мы оступимся. Я не поняла по нейтральному тону девушки, возражала ли она против нашего присутствия.