Ты знаешь кто я? – спросила она.

Вы собаколов – ответил он.

Можно узнать откуда ты это знаешь?

Маленький городок.

Твоя мама сейчас дома?

Нет.

Она скоро будет?

Он пожал плечами.

А сестра?

Моя сестра не выходит наружу.

Как думаешь, можно мне с ней поговорить?

Она не разговаривает.

Это ничего, я просто поздороваюсь. Если ты не против.

Зачем вы хотите видеть Шелли?

Может мне стоит вернуться, когда твоя мама будет дома?

Этот блеф превзошел подозрения парня: он не мог добросовестно сделать ответ- ственный выбор.

Роман проводил ее вверх по лестнице, и она резко остановилась в коридоре вто- рого этажа.

Это твоя дверь? – спросила она.

Ага.

Что это? – она указывала на крест и змею.

Это из видеоигры, к чему вопрос?

Просто выглядит очень знакомо.

Они продолжили путь на чердак. Дверь была закрыта, из-за нее раздавались мяг- кие звуки струнной музыки. Он постучал и спросил:

Шелли, у нас посетитель, который хочет встретиться с тобой.

Чоссер отметила, как смягчился его голос. Некоторые вещи для него священны.

Образовалась пауза, затем послышался громкий скрипучий звук, а за ним несколько медленных тяжелых шагов. Ручка повернулась, дверь приоткрылась, Роман толкнул ее и вошел. Чоссер за ним. Музыка играла на компьютере; на экране был плотный текст научной статьи по биомиметике. Роман отступил в сторону, его сестра предстала перед ней.

Доктор Чоссер была знаменита своим умением сдерживать определенные физи- ологические реакции – ее слава в пределах отделения ее Корпуса резко возросла после одной ночи покера, когда она выиграла банк с флеш-роялем на руках, не проронив ни слова, и первому мужу, который больше не сможет слышать «Я люблю тебя» от жен- щин, не вздрагивая. Но сейчас ей потребовался весь ее талант, чтобы не вскрикнуть, когда она увидела посреди комнаты слона: руки, как перчатки с руками внутри нервно дергают складки платья, грубое лицо с глазами, яркими, чистыми и очень печальными.

Это доктор Чоссер, – сказал Роман. – Она тут, чтобы отщипнуть кусочек от варгуль- фа.

Она, повернувшись от девушки к парню:

Простите?

И теперь она увидела – он стоял там не случайно: стратегически поместил себя, чтобы скрыть мольберт, но края рисунка не вызывали сомнений. Уроборос.

Она повернулась назад к Шелли и с улыбкой произнесла:

Не хочу быть грубой, милая, но, думаю, мне нужно пообщаться с твоим братом с гла-

зу на глаз.

Звук, словно тысячи мягких пальцев колотят по крыше чердака: начался дождь.

Роман и Чоссер спустились в гостиную и сели. Она превратила свои глаза в скальпели и резала ими его на сотни маленьких кусочков.

И? – сказал он с плохо скрываемой ненавистью.

Она продолжала смотреть на него, он отпил из стакана, ему дискомфортно.

Роман, я хочу задать тебе несколько вопросов – начала она. – Но, прежде чем мы нач- нем, я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал. Я хочу, чтобы ты подумал, каким чело- веком ты хочешь быть. Я тут, потому что пострадали люди, и чем честнее ты будешь со мной, тем больше это поможешь мне что-то с этим сделать. Хочу, чтобы ты подумал об этом немного, хорошо?

Роман посмотрел вниз на стакан в своих руках. Он поставил его на кофейный столик и кивнул.

Какая у тебя связь с Питером Руманчеком?

Мы… веселимя вместе.

Есть еще что-нибудь, что ты хочешь рассказать мне о ваших отношениях?

Роман молчал.

Питер верит, что он оборотень?

Нет, – ответил Роман. – Так просто о нем болтают люди.

Есть мысли, почему они так о нем говорят?

Они боятся его. Вам бы послушать, что они о нас говорят. Думаю, вы уже слышали.

У них есть причины бояться?

Нет. Питер никого и никогда не обидит.

Почему ты пошел на место первого убийства?

На какое-то время слова повисли в воздухе, как колечко дыма, прежде чем испа- риться. «Убийство».

Я следовал за Питером.

А что там делал Питер?

Просто любопытствовал.

Вы выкопали Лизу Уиллоуби?

Нет.

Она залезла в карман пальто и вынула значок, положив его лицевой стороной на столик.

Вы выкопали Лизу Уиллоуби?

Я же сказал, это не мы – ответил Роман.

Она посмотрела на него.

Да, – вздохнул он. – Это мы.

Зачем?

Это был ритуал или типа того. Какие-то цыганские штуки. Не знаю. Точно не осквер- нение.

Тогда что?

Питер… думал, что сможет ей помочь.

Она мертва.

Питер танцует под собственный ритм, – ответил Роман.

Наверху ты использовал слово варгульф. Почему ты сказал это слово?

Потому что не хотел, чтобы вы тревожили сестру.

Почему ты думаешь, что я бы потревожила твою сестру?