сам свидетелем станешь этому спору?

— То есть? — побелел Артемий Феоктистович, взявшись на борта пиджмачка своего.

— Ну, на себе всё и проверишь! — Дядька взялся за дужку очков у виска. — Хотя, вспомнишь

меня али нет — тут уж от тебя всё зависеть будет.

— А это как? — оглянулся бухгалтер на свой автомобиль.

98

— Хорош трепаться, Шматко! Ты тут на Олтые Жигузи собирался, а у самого в подвисе целый

семейный отпуск! Про кота и мухолова я помню. — Мужик склонил участливо голову и

приблизил своё лицо к медленно зеленеющей от страха физиономии Артемия Феоктистовича: —

Бывай, Шматко! В аэропорту его, как говорится, встречали. Ррррота, на пла-а-а-а-ху! Шахо-о-о-о-

ом Аж!

С этими словами мужик стремительным жестом крутанул пальцами стрелки на наручных

часах, да так, что те замелькали как полоумные, перелистывая всея события назад. И пока

стрелочки те бежали по кругу, аки две проскипидаренные лошади в цирке, дядя снял очки, и

Артемий Феоктистович Шматко наконец-то удовлетворил своё любопытство и воочию узрел на

свою голову то, что за ними скрывалось, заглянув в зрачок бездонной пропасти времени.

— Эх, молодёжь, мороки с вами… — снял фуражку и утёр лоб дядька, оставшись один. Он

мигнул непроглядно чёрными глазами, надел очки обратно, оглянулся вокруг и ухмыльнулся. — А

чё, хорррошие занавесочки подобрал! Ландшафтный дизайн от Белочкина! И вообще, хорошо

звучит! — И добавил, вздохнув: — Вот так и живём, мутабор твою скатёрку!

С этими словами ангел набекрень нахлобучил фуражку, замерцал, словно наполовину

перегоревший уличный фонарь, и исчез.

Эхо в горах повторило:

— Мутабор… Мутабор…

Пейзаж вокруг как будто только этого и ждал. Он скоренько свернулся скатёрочкой в

маленькую точку и с лёгким пшиком самоликвидировался.

Больше исчезать было нечему и некому. Там, где только что было много всего, стало просто

Му. И даже не стало. И не просто. И не… не… му.

Если где-то нет кого-то, значит, кто-то где-то есть! © Название главы и, по

совместительству, ушельская мудрость

Воцарилось молчание. Слипер вертела ложечкой в кружке. Дример тревожно смотрел на очки

Белочкина. Загрибука сидел с отвисшей удивлённой челюстью. Слышно было только, как

прихлёбывает чай Стрелочник, да умывается, урча, как ни в чём не бывало, Башкирский Кот.

— Если я шуршу извилиной в заданном маршруте, то этот самый дядя в оранжевой жилетке —

вы? — начал аккуратно Дример.

— Маршрут верный, только пугаться ни в коем разе не стоит, — заметил Стрелочник

Белочкин. — На нас поручения всеразличные сваливаются. Как уж деканат, понимаешь, решит. А

мы — знай под козырёк…

Тут он заломив свою потрёпанную фуражку с вытертым пятном вместо кокарды, лихо отдал

честь.

99

— Я тут по поручению уже давно кантуюсь, — продолжил он. — Сижу вот, стрелки

разруливаю на сортировочной.

— Так, стало быть, Стрелочник — это не кличка никакая? — Дример удивлённо приоткрыл

глаза, и Шапка-Невредимка его поползла на затылок. — Вы и впрямь?..

— Самый что ни на есть! А ты думал, что енто у меня погонялово такое для братков? Ну ты

даёшь, парень, мы, ёктить, серьёзное ведомство, — засмеялся Белочкин.

— Где ж тут поезда ходят и куда? — прихлёбывая из кружки, спросила Слипер.

— Почему поезда? — усмехнулся Белочкин. — Зачем? Поездов тут нет. Но кому, как не вам,

сударыня, знать, что вещи порой кажутся одним, а являются совсем другим.

— Снимай их с ррручника, начальник, — икнув, рыкнул кот откуда-то из-под стола. — Газу!

Газу! Уж полночь близится!

— Квартира эта, друзья мои, и есть тот самый сортировочный вокзал, который предстал в

вашем воображении, соотнесясь с моей персоной! — Белочкин внимательно посмотрел на

Слипера и Дримера очками, а затем, словно что-то вспомнив, опустил взгляд на свои большие

командирские наручные часы и подкрутил стрелки на пару минут вперёд.