Я пригляделся к малолетнему наркоману со смесью жалости и брезгливости. Одет он был как с помойки — в грязную спецовку явно с чужого плеча с надписью: «СпецТрубМонтаж» — вдобавок еще и босой. Лицо бледное и сморщенное, как гнилая картофелина, рот приоткрыт… Торчок качнулся вперед — странным, резким и неловким движением — и вдруг, преодолев метров пять, оказался прямо перед нами.

 — Эй, ну-ка отвали!

 Я вскинул руки, чтобы оттолкнуть его. Но тут он остановился сам.

 — Васкес?

 Я изумленно вгляделся в его бледную рожу, и тут мне стало страшно по-настоящему.

 — Моралес?!

 Огромным усилием воли подавив первый порыв удрать в лес с криком «А-а-а, зомби!!!», я пробормотал:

 — Но ты же умер…

 — Ни фига! — жутко осклабился Моралес.

 Ноздрей коснулось его смрадное дыхание.

 — Меня так просто не убьешь! Я — Избранный!

 — Я сам видел, как ты сгорел!

 — Подумаешь! — Он наклонился вперед и хрипло прошептал: — Я нашел новый путь обретения силы. Быстрый, короткий путь! Слушай, Васкес, и запоминай. Будешь свидетелем моего величия.

 О том, что при встрече он собирался расквитаться со мной за предательство, Моралес, похоже, забыл. Да и я, честно говоря, тоже. Сейчас нам обоим было не до того.

 — Два дня я валялся там, в поле, и медленно издыхал, — заговорил он, делая странные паузы. — Когда кончился пожар, приехала ремонтная бригада — чинить какую-то трубу в роще… Один из ремонтников оказался куколкой. Он меня увидел. Сначала перепугался до икоты, глупый чурка… Но потом, когда все уехали, вернулся. Я знал, что он вернется. Приехал с топориком и багром. Хе-хе… Подошел совсем близко, палкой меня потыкал… Потом осмелел, полез руками.

 Моралес паскудно захихикал.

 — И что? — с нехорошим предчувствием спросил я.

 — Не помог ему топор.

 — Ты его убил?

 — Убил? Не только, — Моралес понизил голос до хриплого шепота: — Если бы я знал раньше! Это такой улет, такой кайф!

 — Что? — тупо спросил я.

 Моралес протянул руки к оцепеневшей Лизе и промурлыкал нежно, прямо-таки сладострастно:

 — Сейчас увидишь.

 Я быстро преградил ему путь, То есть это мне казалось, что быстро…

 Следующий миг изгладился из моей памяти. Все, что я запомнил, — как взвился в воздух и лечу. И в полете недоумеваю — как? Почему? Куда?!

 И кажется, рядом кто-то закричал…

 Полет закончился сильнейшим ударом. Я треснулся спиной и затылком обо что-то твердое и острое — наверно, о древесный ствол — и потерял сознание.

 Видимо, в беспамятстве я пробыл не более пары секунд. Очнулся в черничнике. Сфокусировал взгляд — и увидел перед собой Грега.

 Я валялся на обочине, а он стоял на аллее спиной ко мне. Я видел, как с усилием двигаются его руки. До меня донесся какой-то невнятный приглушенный хрип…

 Что это он делает?!

 Я перекатился на бок, и вся сцена оказалась прямо передо мной, как на ладони. Лиза куда-то исчезла. Моралес все еще был тут. Но не один.

 Два мужичка, в которых я без труда узнал Близнецов Ино, крепко держали парня за локти. Он вырывался как бешеный, выл и хрипел.

 А Грег методично сворачивал ему шею.

 Что-то мерзко хрустнуло. У меня по спине пробежала волна мороза.

 Теперь Моралес мог при желании увидеть собственную спину, но все еще трепыхался. Вернее, рвался из захвата Близнецов с такой силой, которой хватило бы на десятерых таких, как он. Меня замутило от противоестественности происходящего. Как же так? Он должен быть мертв! Причем давно!

 — Грег, кончай с ним! — отрывисто крикнул близнец с бородкой.

 Мышцы на руках Грега напряглись и взбугрились так, что это было видно даже сквозь рукава. Моралес издал нечеловеческий вой, который оборвался громким, сухим треском позвоночника. Мне на лицо брызнуло что-то горячее. Я автоматически провел ладонью по щеке и увидел, что рука почернела.

 Грег поднатужился, сделал еще одно резкое, выкручивающее движение и оторвал Моралесу голову.

 Последнее, что я успел рассмотреть, — как кровь хлестнула из артерии фонтаном. Прямо как в самурайских фильмах.

 После этого я отрубился — надолго и всерьез.

 Я спал на мягкой, теплой, пахнущей сухими листьями перине, и мне было хорошо. Все, что произошло до того, смешалось в одно темное, зловонное пятно. Помнил только, что в прошлом осталось что-то очень скверное, во всех смыслах — а теперь становилось лучше и лучше. Как будто снизу, из-под земли, пульсируя, вливается в мои вены согревающий золотой поток света, расправляет меня изнутри, словно сдувшийся шарик, вымывает все чуждое и вредоносное, снимает напряжение. Лечит… И тело, и душу тоже. Темные, мучительные воспоминания отступают, становятся далекими, неважными, не имеющими ко мне отношения… Волна следовала за волной. Наконец золотой источник в последний раз омыл меня и тихо ушел в глубину. Я вздохнул и сладко потянулся, дугой выгибая хвост и выпуская когти. Отлично! Физическое и духовное благополучие полностью восстановлены. Можно просыпаться и возвращаться домой.