шедших событий, пока не удостоверилась в том, что ее кузен не получил ни царапинки. Лишь после этого с вы¬ ражением глубокого торжества, написанного на ее лука¬ вом личике, она не удержалась, чтобы не заметить: — Вашей экспедиции, майор Линкольн, были возданы должные почести. Я наблюдала из верхних окон нашего дома, какой прием добрый народ Массачусетса оказал своим гостям. — Говоря по чести, я радовался бы сегодняшним со¬ бытиям вместе с вами, если бы не боялся тяжелых по¬ следствий, — сказал Лайонел. — Ведь народ до тех пор не может быть уверен в своих правах, пока не заставит уважать себя. — Так расскажите же мне подробнее все, что произо¬ шло, кузен Линкольн, чтобы я могла гордиться моими соотечественниками. Линкольн в нескольких словах, но живо и бесприст¬ растно описал ей все события истекших суток. Прелест¬ ная собеседница выслушала его с нескрываемым волне¬ нием. — Ну, наконец-то, — воскликнула она, когда Лалонел умолк, — будет раз и навсегда покончено с язвительными насмешками, ^которыми вечно терзали наш слух! Но как вам известно, — слегка зарумянившись, добавила она с улыбкой, полной кокетливого лукавства, — там, на поле брани, на карту была поставлена честь моей родины про¬ тив жизни моего верного рыцаря. — О, не тревожьтесь. Ваш поклонник вернулся целе¬ хонек, тело его невредимо и страдает только душа — от¬ того, что вы к нему жестоки... Он с поразительной стойко¬ стью проделал весь поход и в минуты опасности показал себя настоящим солдатом. — Не может быть, майор Линкольн, — возразила Аг- неса, смеясь и краснея еще больше. — Уж не хотите ли вы сказать, что Питер Полуорт находился на ногах от восхода до заката солнца и прошагал все сорок миль пешком? — Он проделал это между двумя заходами солнца, и лишь ничтожный отрезок пути был им покрыт на моем коне, которого братец Джонатан заставил меня бросить, а рн поймал и оседлал, невзирая на разнообразные гро¬ зившие ему при этом опасности. г— Нет, не верю! — воскликнула своенравная девушка,. 136

в притворном изумлении всплеснув руками, однако Лайо¬ нелу показалось, что его сообщение явно пришлось ей по душе. — Подвиги капитана Полуорта превосходят всякое вероятие! Поистине нужно обладать несокрушимой верой, чтобы не усомниться в возможности Подобного чуда! Впро¬ чем, после того как кучка фермеров сумела дать отпор двум тысячам английских солдат, я уже приготовилась к тому, что мое легковерие будет и в дальнейшем подвер¬ гаться неслыханным испытаниям. — В таком случае, мой друг появляется в благоприят¬ ный для него миг, — промолвил Лайонел, поднимаясь со стула навстречу выросшему в дверях Полуорту и соби¬ раясь последовать за Сесилией Дайнвор, впорхнувшей в соседнюю комнату. — Говорят, что легковерие — один из главнейших пороков вашего пола, а я вынужден покинуть вас как раз в ту минуту, когда вы, по-видимому, находи¬ тесь целиком во власти этой слабости, да еще в опасном обществе того, кто является предметом нашей беседы. — Ну, капитан Полуорт, вас тут сейчас так аттесто¬ вали, что вы бы, верно, отказались от всякой надежды на повышение в чине и на военную удачу, лишь бы это ус¬ лышать! — снова залившись румянцем, воскликнула Агне- са. — Впрочем, я не собираюсь удовлетворять ваше лю¬ бопытство — пусть оно лучше вдохновит вас на более высокие дела, чем те, которые вы совершали за время, истекшее со дня нашей последней встречи. — Я полагаю, что майор Линкольн отдал должное моим стараниям, — отвечал добродушный капитан, — и, надеюсь, он не преминул упомянуть о том, как я уберег от мятежников его коня. — От кого, сэр? — нахмурившись, перебила его Аг- неса. — Как изволите вы величать добрый народ Масса¬ чусетса? — Вероятно, я должен был сказать — потревоженных обитателей этого края. Ах, мисс Агне-са, сколько страда¬ ний перенес я за этот день! Право же, ни один человек на земле так не страдал! И все ради вас... — Ради меня! Ваши слова нуждаются в пояснении, капитан Полуорт. — Это невозможно, — ответил капитан. — Поступки и чувства, продиктованные движением души, не нуждаются е словах. Я знаю только, что весь день страдал ради вас невыразимо, а то, что невыразимо, — то необъяснимо. 137

— О, я понимаю, это часто описывается в романах: изъяснение того, что нельзя изъяснить словами. Право, майор Линкольн не ошибся, сказав, что я стану жертвой своего легковерия. — Вы клевещете на себя, прелестная Агнеса! — ска¬ зал Полуорт, стараясь изо всех сил придать себе самый жалостливый вид. — Ни легковерие, ни милосердие не свойственны вашей натуре, иначе вы бы уже давно пове¬ рили мне и сжалились надо мной. — Но я боюсь, что сострадание в известной мере... в некотором роде... словом, что сострадание в какой-то сте¬ пени является грозным признаком некоего опасного сер¬ дечного недуга, — промолвила Агнеса, потупившись и старательно изображая девичье смущение. Кто же посмеет это отрицать? — воскликнул капи¬ тан. — Несомненно, это самый безошибочный способ для юной девушки узнать, куда влечет ее сердце. Сотни лю¬ дей находятся в неведении о* движениях своего сердца до той минуты, пока сострадание не пробудится в их душе. Но к чему клонится ваш вопрос, мой прелестный мучи¬ тель? Осмелюсь ли я льстить себя надеждой, что вы на¬ конец прониклись жалостью к моим мукам? Увы! Боюсь, что это именно так, капитан Полу¬ орт, — ответила Агнеса с видом глубочайшей серьезности, сокрушенно покачивая головой. Полуорт, окрыленный ее словами, придвинулся к про¬ казнице ближе и даже осмелился взять ее за руку, го¬ воря: — Ваше столь сладостное для меня признание воскре¬ шает мою душу... Шесть месяцев кряду, взирая на ваше хмурое чело, я чувствовал себя побитой собакой, но од¬ ним добрым словом вы пролили целительный бальзам на мои раны, и я снова стал самим собой! — В таком случае, моя жалость испарилась! — заяви¬ ла Агнеса. За этот долгий, исполненный тревоги день я, казалось мне, достигла более преклонного возраста, чем моя почтенная двоюродная бабушка, и, когда некоторые известные мне одной мысли приходили в мою голову, мне чудилось даже, что все недуги, свойственные этому возра¬ сту, терзают меня: и ревматизм, и подагра, и астма, и еще бесчрхсленное множество других, никак не приличествую¬ щих девушке, которой едва минуло девятнадцать лет. Но вы все разъяснили мне, и страхи мои развеялись -= я по¬ 138

няла, что все это было лишь жалостью. Судите сами, По-« луорт, что за жену приобретете вы, если когда-нибудь в припадке слабости я решусь выйти за вас замуж, ведь я уже обзавелась половиной ваших недугов! — Человек, мисс Денфорт, не создан для того, чтобы пребывать в постоянном движении, как маятник этих ча¬ сов, да еще не испытывать при этом усталости, отвечал чрезвычайно расстроенный Полуорт, безуспешно пытаясь скрыть свое разочарование. *=- Однако я тешу себя уверен¬ ностью, что во всей легкой пехоте опрошу заметить, я сказал: во всей легкой пехоте ^ не найдется ни одного офицера, который за двадцать четыре часа покрыл бы большее расстояние, чем тот, кто, невзирая на все перене¬ сенные им испытания, спешил пасть к вашим ногам, пре* жде чем насладиться естественным отдыхом. — Капитан Полуорт, сказала Ашеса вставая, ~ если ваши слова — комплимент, то благодарю вас за не¬ го. Но, добавила она, невольно прижав руку к сердцу и утратив напускную серьезность под наплывом более глу¬ бокого чувства, которое отразилось в ее темных глазах и осветило прелестное лицо,« тот, кто хочет пасть, как вы изволили выразиться, к моим ногам и занять место в мо¬ ем сердце, не должен приходить ко мне с поля битвы, где он сражался с моими соотечественниками и помогал закабалить мою отчизну. А теперь позвольте мне, сэр, покинуть вас на несколько минут: майор Линкольн здесь у себя дома и выполнит за меня долг гостеприим¬ ства. И, проскользнув мимо Лайонела, который в эту ми¬ нуту появился в дверях, она удалилась. — Нет, лучше уж быть выносной лошадью в упряжке почтовой кареты или скороходом, нежели влюбленным!— вскричал Полуорт. — У меня и так собачья жизнь, Лео, а эта девушка обращается со мной хуже, чем с водовозной клячей! Но боже, какие у нее глаза! От них хоть сигару прикуривай. Мое сердце уже куча пепла!.. А что терзает тебя, мой друг? За весь этот проклятый нынешний день я еще ни разу не видел тебя таким встревоженным! — Пойдем ко мне, на мою квартиру, — прошептал Лайонел, который и в самом деле был чем-то чрезвычайно взволнован, -т- Пора уже привести себя в приличный вид после такого похода. = Я уже все для этого приготовил, = сказал Полуорт, 139

ковыляя за своим приятелем. Однако поспевать за раз¬ машистым шагом Лайонела было не так-то просто, и лицо Полуорта то и дело искажалось разнообразными гримаса¬ ми, отражавшими его страдания. — Когда мы с тобой расстались, я попросил одного приятеля одолжить мне на время его экипаж и поехал прямо к тебе на квартиру. Вслед за-этим я немедленно написал малышу Джимми Крэгу и предложил ему поменяться со мной ротами, ибо с этого часа и впредь я навсегда отрекаюсь от легкой пехоты и при первой же возможности постараюсь пере¬ браться назад в драгуны, а как только мне удастся это осуществить, майор Линкольн, я намерен вступить с тобой в переговоры о покупке у тебя лошади. После того как я вышеозначенным образом выполнил свой долг — ибо направлять свои усилия на то, чтобы уцелеть и продлить евое существование, я полагаю долгом каждого, — после этого, повторяю, я составил меню для Меритона, позабо¬ тившись о том, чтобы ничего не было упущена* а затем поспешил, так же как и ты, припасть к стопам моей возлюбленной... Ах, майор Линкольн, ты счастливый че¬ ловек, тебя встречают чарующими улыбками... — Ах, не говори мне, пожалуйста, о чарующих улыб¬ ках! — нетерпеливо прервал приятеля Лайонел. — Все женщины на один лад — капризны и непостижимы. — Подумать только! — воскликнул Полуорт, в изумле¬ нии уставившись на своего приятеля. — Как видно, тот, кто сражался под знаменами короля, надраено будет искать у наших дам благосклонности! Непостижимыми узами связаны здесь Купидон и Марс, любовь и война! Вот я, проведя целый день в сражении, словно какой-ни¬ будь сарацин, турок или Чингис-хан, словом, кто угодно, только не добрый христианин, спешу сюда, исполненный самых серьезных намерений, и готов предложить мою ру¬ ку, офицерский чин и имение Полуорт некой вероломной особе, а она встречает меня столь хмуро и неприветливо, словно ее держали целые сутки на хлебе и воде, и не ску¬ пится на язвительные намеки. Но какие глаза у этой де¬ вушки! И какой румянец, когда она поджарится чуть больше обычного! Так, значит, и с тобой, Лайонел, тоже обошлись, как с дворовой собакой? — Как с дураком, каким я поистине и являюсь, — от¬ вечал Лайонел, устремляясь вперед так поспешна, что вскоре его приятель остался далеко позади, и беседа их 140

В углу стоял Сет Седж; руки у него были связаны веревкой.

прервалась и: не получила возможности возобновиться, по¬ ка они не добрались до своего дома. Здесь, к немалому изумлению, они застали целое обще¬ ство, встретить которое никак не предполагали. У стены за небольшим столом сидел Макфьюз и с завидным аппе-< титом поглощал холодные остатки позавчерашнего пира, запивая каждый кусок изрядными глотками лучшего вина из запасов хозяина. В углу стоял Сет Седж; руки у него были связаны ве¬ ревкой, один конец которой свисал до полу и мог, по-ви¬ димому, в случае необходимости служить петлей. Напро¬ тив пленника сидел Джэб и с не меныпим аппетитом, чем капитан гренадеров, уплетал подачки, которые тот бросал ему в шляпу. Меритон и слуги Седжа прислуживали за столом. ^ Что тут происходит? ^ вскричал Лайонел, удивлен¬ но оглядываясь по сторонам. — Кто связал мистера Седжа и почему? В: чем он провинился? — О, в сущих пустяках! Он повинен всего-навсего в измене и убийстве, — отвечал Макфьюз. Если, конечно, того, кто> стреляет в человека с твердым намерением его убить, можнФ назвать убийцей... ^ Нет, нельзя, произнес Сет Седж, отрываясь от молчаливого созерцания пола и поднимая глаза. — Для того чтобы совершить убийство, человек должен убивать злонамеренно^. Вы послушайте, как этот негодяй разбирается в тонкостях закона, словно он верховный судья королевст¬ ва! — прервал Седжа капитан гренадеров. — А какое же еще другое злонамерение было у тебя, мерзавец ты эта¬ кий, как не убить меня! Вот за это самое тебя и будут судить и повесят, помяни мое слово. ^ Вряд, ли найдутся присяжные, которые признают меня виновным в убийстве неубитого человека, — сказал Сет Седж. Во всем Массачусетсе не сыщется таких присяжных. «Во всем Массачусетсе»!.. Ах ты, убийца, разбой^ ник и бунтовщик! — вскричал капитан.— Ты у меня от¬ правишься в Англию! Ты у меня отправишься в Англию, где и будешь повешен. Я заберу тебя с собой в Ирлан¬ дию, черт побери, и сам, собственноручно, вздерну там и похороню зимой в болоте..* 142

Но в чем он провинился? — спросил Лайонел. —* Почему угрожаете вы ему столь страшными карами? Этот негодяй был там!,* Где —там? — Да там! Черт побери, сэр, разве весь край не гу¬ дел, словно потревоженный улей? Неужто у вас такая короткая память, майор Линкольн, что вы уже позабыли, как эти бродяги преследовали нас по горам и по долам без отдыху и сроку? — И что же, мистер Седж оказался в рядах наших неприятелей? — Да! И я видел собственными глазами, как он три раза в течение трех минут прицеливался мне прямо в грудь и спускал курок! — отвечал разгневанный капи¬ тан. — И кто, как не он, сломал эфес моей шпаги? И раз¬ ве этот разбойник не всадил мне в плечо добрый кусок свинца, который он величает дробинкой? — Закон не позволяет называть человека разбойни¬ ком, когда у вас нет на то доказательств, — сказал Джэб. — А входить в щюд и выходить из него, когда ко¬ му вздумается, это законом не запрещено. — Вы слышите, что говорят эти мерзавцы! Они знают все статьи закона не хуже, а пожалуй, еще лучше-, чем я! А ведь мой отец судья графства Корк! Я подозреваю, что ты тоже был с этими бунтовщиками и тоже заслужива¬ ешь виселицы, как этот твой досточтимый сообщник. — Что я слышу! — воскликнул Лайонел, поспешно отворачиваясь от Джэба из опасения, как бы дурачок не сболтнул чего-нибудь, что могло бы его погубить. — Не¬ ужто вы не только примкнули к бунтовщикам, мистер Седж, но даже покушались на Жизнь человека, которого не раз принимали как гостя под своим кровом? — Мне думается, сказал Седж, — что, чем меньше я буду говорить, тем лучше — ведь будущее никому не ведомо. — Вы слышите, как хитрит этот негодяй! Он не может сознаться в своих преступлениях как честный человек — духу не хватает, — перебил Макфьюз. — Но я избавлю его от этой неприятной необходимости... Мне, майор Лин¬ кольн, признаться, порядком надоело, что в меня с самого утра палили из огнестрельного оружия, словно в какого- нибудь хищного зверя, и я решил должным образом от¬ благодарить за это джентльменов, засевших в холмах, и, 143

воспользовавшись поворотом дороги, зашел со своими сол¬ датами в тыл отряда этих дикарей. Так этот вот господин трижды стрелял в меня, прежде чем мы приблизились, пустили в ход штыки и прикончили их всех, кроме него. Физиономия этого мерзавца показалась мне уж очень под¬ ходящей для виселицы, и я решил прихватить его с со¬ бой. скуки ради и вздернуть при первой удобной возмож¬ ности. — Если так, то мы должны передать его в руки вла¬ стей, — сказал Лайонел, с улыбкой выслушав сбивчивый рассказ рассерженного капитана. — Пока еще никому не известно, как решат поступать с пленными, захваченны¬ ми в этом весьма необычном бою. — Я не стал бы обращать внимания на подобные пу¬ стяки, — сказал Макфьюз, — но этот негодяй со своим дробовиком вздумал охотиться на меня, словно на дикого зверя, — так ведь и норовил пристрелить, словно беше¬ ную собаку! Как же ты, мерзавец этакий, хочешь назы¬ ваться человеком, а сам целишься в ближнего своего, словно в какую-нибудь скотину! — Что ж, — угрюмо сказал Седж, — если человек вы¬ шел сражаться, так уж нужно целиться лучше, чтобы не тратить попусту ни времени, ни пороху. — Так, 'значит, вы признаете предъявленные вам об¬ винения? — спросил Лайонел. — Майор — человек рассудительный и справедливый, и ему я готов объяснить все толком, — сказал Сет Седж, как будто решившись нарушить обет молчания. —У меня, понимаете ли, было сегодня утром небольшое дельце в Конкорде... — В Конкорде! — воскликнул Лайонел. — Да, в Конкорде, — подтвердил Седж с крайне не¬ винным видом, — это городок милях этак в двадцати... — Провались ты со своим Конкордом и со своими ми¬ лями! — не выдержал Полуорт. — Да разве есть теперь во всей армии хоть один человек, который мог бы забыть это проклятое место! Говори о деле, а не растолковывай нам расстояние — мы измерили его ногами. — К чему так горячиться и спешить, капитан! — не¬ торопливо произнес пленник. — Так вот, я был в Конкор¬ де, а потом вместе с тамошними моими знакомыми отпра¬ вился за город. А когда мы решили вернуться и подошли к мосту, примерно так в миле от города, то стоявшие там 144